НАШИ РЕЦЕНЗИИ

Не-не-не! Никакой эротики! Всё целомудренно!

Зато очень много подробностей того, как раскручивать начинающий цветочно-праздничный бизнес, все подводные камни и интересные идеи в продвижении дела. А ещё героиня посещала или прослушивала или читала всевозможные тренинги по улучшению бизнеса или своей личной жизни, поэтому цитаты того или иного автора также присутствуют. Ну и, вам расскажут о достопримечательностях Рима.

У девушки Полины и её совладельца Софи был просто цветочный бизнес, но они быстро поняли, что денег на нём не сделают и решили поменять место и список предоставляемых услуг, т.е. не только цветы и букеты, но и организация праздников - детских и взрослых, оформление витрин, романтическое сафари и прочее.

Помимо этого у Полины есть бывший, который периодически появляется и отравляет ей жизнь. А ещё есть друг детства, который время от времени просит у неё помощи или содействия, ибо из-за своей любвеобильности попадает в разные переделки. Вот и сейчас, шеф застал его с собственной секретаршей, поэтому, чтобы обелить себя, на корпоративный праздник Анатолий явился с Полиной, мол, "глядите шеф какая у меня девушка! неужели мне нужен кто-то ещё!". Шеф, казалось, не глядел, но вскоре сделал девушке предложение - съездить с ним в Италию в качестве "невесты", а он поможет в её бизнесе советами, людьми или рекомендациями.

Он, в принципе, уже начал помогать, то подкидывая клиентов, то отдав в помощь одного из своих работников, потом ещё одного. Для Полины поездка в Италию сейчас совсем не к месту - надо раскручивать бизнес, да и сомневается она, что сможет достоверно сыграть, но с другой стороны, Марк помогает не только в деле, но и в отваживании бывшего...

Юрий Нёсбе. «Ревность и другие истории». Читает Владимир Голицин.
Это сборник рассказов. Почерк (стиль) известного автора сразу узнаваем.
(Я читала его роман Призрак (2013) и слушала Королевство.)
Во всех рассказах автор выстраивает замысловатые сюжеты, заинтриговывает и удивляет читателя. Со мной это ему удалось.
Везде главным персонажем движет непобедимое чувство ревности.
И везде дело кончается убийством. Связанные чувства человеческие – ревность, зависть, желание мести.
Убийство из ревности и в жизни, и в литературе – не редкое явление.
Но как-то можно понять, когда ревнивец находится в состоянии аффекта, в измененном состоянии сознания, логика искажена.
Даже суд, кажется, принимает это во внимание.
Однако, в этих рассказах убивец очень тщательно и долго обдумывает свою месть, находит изощренное решение, ловко заметает следы своего действа.
И хотя интересно следить, что же и как там происходит, но и напрягает.
Возможно-ли такое в жизни?
Или автор поставил целью завладеть вниманием читателя от начала и до конца рассказа?
Словом, эти рассказы произвели более слабое впечатление по сравнению с известными мне романами.
Там тоже всегда присутствуют убийства, тоже закручена интрига, но все как-то достовернее выглядит.
Возможно, сюжеты этих рассказов были задуманы для больших книг, но книги не сложились, зато пригодились для небольших рассказов.
Прочитано Владимиром Голициным очень хорошо.
Послушать книгу интересно.

Без цикла
«Ревность» и другие истории (Голицын Владимир) //ссылки: вырезано

Сергей Колбасьев
Арсен Люпен

«Это ни в коем случае не было революционным террором или бунтом. Это была всего лишь дворянская фронда» © Сергей Колбасьев


Действие повести разворачивается в начале 1917 г., в Петрограде, перед самой февральской революцией — в морском кадетском училище. Главные герои — гардемарины, которые шутят разного рода шутки.

«Наиболее уютной из всех палат лазарета считалась палата старшей роты. Из ее окон через двор был виден столовый зал, и утром в ней можно было, лежа на койке, наблюдать, как твои товарищи старательно прогуливаются церемониальным маршем.
— Прекрасное зрелище, — потягиваясь, говорил в подобных случаях Борис Лобачевский, — возвышающее душу.
Он безошибочно умел попадать в лазарет, когда ему только хотелось, и обязательно выписывался в пятницу, чтобы в субботу пойти в отпуск.
— Ты непоследователен, — с досадой возражал ему всерьез болевший желудком Котельников. — Ты же всегда говоришь, что не любишь воинских забав.
— Я не люблю в них участвовать, — отвечал Лобачевский, — а потому мне доставляет удовольствие смотреть, как ими занимаются другие. — Он отлично умел ладить со всеми врачами и даже со сварливым Оскаром Кнапперсбахом, по специальности акушером и назначенным в корпус по совершенно загадочным соображениям.
Во время его ночных обходов он, в точности подражая его голосу, в нос кричал:
— Оскар! Оскар! Что ты со мной сделал?
— Ну что я с вами сделал? — удивлялся Кнапперсбах, еще не успев определить — сердиться ему или беспокоиться.
— Простите, ваше превосходительство, — очнувшись, говорил Лобачевский, — у меня был бред.
От такого ответа Кнапперсбах сразу таял, он был всего лишь статским советником и на величание превосходительством права не имел.
— Успокойтесь, молодой человек, успокойтесь. Фельдшер, дайте ему брому.
И, вылив бром в плевательницу, Лобачевский успокаивался, потому что цель его была достигнута. Его не пускали в классы, и письменную работу по астрономии он мог делать в своей палате, что было чрезвычайно удобно.
В превосходном расположении духа он однажды встретил в коридоре толстую сестру Пахомову, которая потрясала кулаком и бормотала, видимо, недобрые слова.
За шесть лет верной службы она не получила ни единой награды и только что из письма подруги узнала, что та награждена уже дважды. От этого она настолько расстроилась, что ее накладные волосы съехали набекрень.
— Безобразие, — согласился с ней Лобачевский, — наверное, козни Оскара.
В этом она не сомневалась и по адресу Кнапперсбаха произнесла яростную обвинительную речь. Он был злым, негодным старикашкой и преследовал ее за то, что сам разбил кружку Эсмарха.
— Сударыня, — сказал Лобачевский, — хорошо, что вы меня встретили, потому что с моей помощью справедливость восторжествует, — и обещал похлопотать о награде через своего вымышленного дядю, товарища морского министра. — Напишите прошение, уважаемая сестра.
Но сестре это оказалось не под силу, и за нее написал он сам. На четырех страницах, решительно обо всем, начиная с разбитой кружки и кончая сестрами, награжденными за то, что они ухаживали не столько за больными, сколько за здоровыми.
Растроганная сестра Пахомова подписала прошение и подарила Лобачевскому среднего размера выборгский крендель.
Конечно, Лобачевский собрал у себя в палате своих друзей, щедро угостил их кренделем и прошением и попросил высказаться.
Друзья были в восторге и постановили Пахомову наградить. Она этого заслуживала.
Андрюша Хельгесен обещал принести из дому большую серебряную медаль, полученную его пойнтером на собачьей выставке, а Домашенко и Бахметьев взялись составить подобающий случаю приказ.
Торжество вручения медали происходило конспиративным порядком, в тишине зубоврачебного кабинета, и сестра Пахомова волновалась.
Бахметьев произнес речь в стиле речей его превосходительства директора. Покашливал и, останавливаясь, долго рассматривал потолок.
Затем Домашенко строго официальным тоном огласил приказ, и Лобачевский на резиновой надувной подушке поднес сестре синюю бархатную коробку с медалью.
Последним выступил Хельгесен. Тоже с речью, но на французском языке, и с букетом из шести белых роз по одной за каждый год службы сестры.
Прочие сдержанно аплодировали и приносили свои поздравления.
— Послушайте, — вдруг перебила их сестра, — почему же на этой медали изображены две собачки?
Лобачевский, однако, не растерялся.
— Это символ верности и милосердия, — пояснил он и посоветовал медаль ни в коем случае никому не показывать. — Оскар страшно разозлится, если узнает, что прошение шло помимо него.
— Конечно, конечно, — согласилась сестра. Спрятала медаль на груди, а цветы под фартуком и убежала, сияя гордостью».

Но в повести главным образом идет речь о неком таинственном шутнике, который шутит над преподавателями морского училища, оставляя на месте преступлений визитные карточки от имени Арсена Люпена, известного французского сыщика.



«Арсеном Люпеном, по-видимому, овладел приступ бешенства. За два дня он натворил столько дел, сколько за все время своей плодотворной деятельности.
Его превосходительству директору прислал дешевый венок из железных цветов с надписью на траурной ленте: «Дорогому и незабвенному Виктору Алексеевичу от А. Люпена».
Начальнику строевой части генерал-майору Федору Ивановичу Федотову преподнес парадный кивер Павловского военного училища с запиской: «По Федьке шапка».
Дежурившего по корпусу Ветчину телеграммой предупредил, что ночью бриг «Наварин» выйдет в плавание, и действительно в ту же ночь, открыв пожарные краны, затопил весь столовый зал.
В лазарете вывесил плакат: «Завтра поставлю Оскару клизму» — и так напугал бедного Оскара Кнапперсбаха, что тот на следующий день не явился на службу.
И наконец, ликвидировал журнал классных взысканий, что, пожалуй, было самым потрясающим из его подвигов.
Журнал хранился в кабинете инспектора классов, и, чтобы попасть в этот кабинет, нужно было пройти через классную канцелярию, где постоянно сидел похожий на мышь писарь.
Писарь был на месте, и сам инспектор классов генерал-лейтенант Кригер как раз просматривал журнал, когда пришел один из дневальных пятой роты и доложил, что его превосходительство инспектора какой-то гардемарин просит выйти в коридор.
В этом не было ничего необыкновенного, и Кригер вышел вслед за дневальным. В коридоре, однако, никого не оказалось, и, на всякий случай посмотрев по сторонам, он вернулся к себе.
Лежавший на столе журнал был разорван в клочки и сверху залит черными и красными чернилами и вдобавок гуммиарабиком. Конверт со штрафными записями пропал, а вместо него лежала визитная карточка Арсена Люпена.
Писарь все время сидел на месте. Кто и каким образом мог проникнуть в кабинет и потом бесследно исчезнуть?
— Входили ко мне в кабинет, пока меня здесь не было?
— Никак нет, — ответил писарь неестественно громким голосом, и Кригер вспомнил: он был глуховат испрашивать его о том, слышал ли он в кабинете какую-нибудь возню, не стоило.
А потому он приказал ему взять то, во что превратился журнал, и вместе с ним направился к дежурному по корпусу.
Как нарочно, дежурил Иван Посохов. Выслушав Кригера, он стал пепельно-серым и забегал по своей комнате.
— Эти вещественные доказательства нового злодеяния врага… — и от волнения задохнулся. — Ваше превосходительство, они вопиют о мщении, но, клянусь, я отомщу!
Кригер пожал плечами. Он был умным человеком, и пафос Ивана Посохова ему не понравился.
— Делайте ваше дело, — и повернулся, чтобы уйти, но Посохов его остановил: — Разрешите осмотреть место происшествия?
Не хотелось, однако пришлось разрешить. Посохов обошел весь кабинет, обстукал стены и внимательно обследовал замазанное на зиму окно. Потом, забравшись на стул, заглянул в вентилятор, потрогал вьюшку и сокрушенно покачал головой. Потом спустился и принялся за письменный стол.
Чуть что не обнюхивал каждую бумажку и, прищурившись, отыскивал на опрокинутых чернильницах неизвестно зачем ему понадобившиеся оттиски пальцев преступника».


Повесть — небольшая, но веселая — поскольку гардемарины молоды и не очень-то склонны замечать, что привычный мир Российской империи трещит по всем швам и летит в тартарары. Почти детективная история, хотя главное в ней не интрига, кто же скрывается под именем таинственного Арсена Люпена.
Повесть отдалённо напоминает «Швейка» Гашека, — по легкому юмору, хотя, конечно, весьма отдаленно напоминает. В ней конечно есть насмешка и над воинскими порядками, но не злая, а скорее с толикой ностальгии. Есть в ней ирония и над детективными расследованиями а-ля Шерлок Холмс. Но самое интересной в ней — это мир давно ушедший, не придуманный, и не восстановленный по воспоминаниям или архивам, — но живой — благодаря тому, что автор сам учился в этом кадетском в то время.

В общем, рекомендую к прочтению — повесть небольшая, но преинтересная. Есть ли эта повесть вот здесь, я не проверял: http://abook-club.ru/audiobook=2832/ и слушал вот так:

вырезано

В этом мире три вида магов - некромаги, растомаги, зверомаги. У каждого вида магии своё поле деятельности. И не дай бог, если случится полукровка, обладающий двумя или тремя видами магии. Таких раньше уничтожали, а сейчас отнимают у родителей, держат или в клетках или в боевых войсках, где они служат до смерти под присмотром.

Наша героиня НЕ полукровка. Она - растомаг. Когда-то она жила в провинциальном городке в семье не магов и была не понята родными, вследствие чего сбежала и поступила в столичную академию магии. Где преуспевала - стала лучшей ученицей. Правда, особой любовью сокурсников и преподавателей не пользовалась. Зато её любили старшие курсы некромагов. Однажды на кладбище она победила их куратора, потом писала им курсовые, поэтому первая выпускная группа передала заботу о ней следующей, и следующей, вплоть до 5 курса. А тут пришло и время отправляться на годовую практику.

Как лучшая ученица Абигейль рассчитывала попасть на практику в лучшие оранжереи королевства, но вместо этого её отправили в провинцию, в загородное поместье главы некромагов, того, кого она когда-то победила. И отправили её туда гувернанткой!!! Она хотела поступить наперекор, вплоть до ухода из академии, но тут выяснила, что: "в лучшей оранжерее королевства" уже приготовлен рабский контракт, по которому она работала бы бесправно на хозяев всю жизнь, а они почивали бы на лаврах её открытий; её лучший друг со своими друзьями и куратором серьёзно пострадал после очередной борьбы с нежитью, но сбежал и мама Клайва попросила "спасти её сына", а узнать, что с ними случилось и как можно помочь только в поместье куратора...

Так она и оказалась в доме, где, как узнала, её ждали не все. Т.е., хозяин поместья не ждал, а вызвала её, воспользовавшись печатями отца, дочь некромага полукровка Лиззи, которую тот скрывал ото всех. Проникшись к жалостью к девочке, чувствуя долг и обязанность помочь пострадавшим некромагам, Аби и не заметила, как влезла и в политические дрязги...

Читается легко.

"Маски сбежавшей невесты" Валерия Яблонцева, Анастасия Волжская

Не затасканный магический мир с его привычками на фоне псевдо-викторианской реальности. Своды правил леди и джентельменов, жизнь в масках, магия...

Жили-были две сестры близняшки. Мама умерла рано, перед смертью настаивая, чтобы они держались друг дружку, не высовывались и скрывали, что обладают не одним магическим даром. Отца девочки не знали совсем. И если одна из сестёр готова была слушаться мать во всём, вторая исполняла только часть наставлений - прозябать в безвестности она не собиралась, а, значит, постаралась устроиться повыгодней. Итого - одна устроилась компаньонкой в семье графа Хенскли, став наперсницей молодой и активной дочери старого графа и сестры молодого - начальника службы безопасности императора. Вторая же стала фрейлиной Луноликой императрицы, а спустя год - женой герцога Голдена - первого советница Солнцеликого Императора.

Вот, только из медового месяца герцог вернулся один - молодая жена сбежала с конюхом. Только Эвелин не верит в эту историю. Не такой была её сестра. Она и за герцога то не должна была выходить, а уж, чтобы тут же сбежать с наёмным работником... А тут ещё юная подопечная Лорри подзуживает начать собственное расследование, ведь, как оказалось, Мэр была шестой женой герцога; за последние 2 года герцог овдовел уже 5 раз и это почему-то никого не напрягает и не удивляет...

Разумеется, брат Лорри категорически запретил девушкам лезть к герцогу. И они почти послушались, герцог обеих пугает до смерти, но есть ведь и другие способы разобраться в ситуации - обыск бывшей комнаты сестры, расспросы окружающих, поиск таинственного возлюбленного девушки и прочее.

Естественно, всё это вылилось не только в заговор...

Дашевская Анна "Проблема выбора" Цикл: Хроники Союза королевств (Анастасия Голуб)




Я так посмотрела, вроде в других книгах серии (первых) другие же герои, но когда слушает эту книгу, остаётся множество вопросов, которые вроде бы как должны быть озвучены "в предыдущих книгах". Хотелось бы подробнее о магессе узнать, об её учениках - почему именно их она выбрала себе в помощи, подробности какие-то прошлой жизни, указывающие на то, откуда у неё тайные умения и знания... А то кое-чем она мне очень напоминает Флоссию Наррен Киры Измайловой.

Место действия у нас где-то в пределах Франции (альтернативной, называемой Галия) (причём, по большей части юг - виноградники и виноделы). Архимаг, коммандер Службы магической безопасности и профессор (иными словами - всё это баронесса Лавиния Редфилд) и начальник личной королевской охраны орк Грунгах получают от его величества тайное задание - проверить девиц, которых Совет навязывает королю в невесты. С одной стороны, король уже вдов и имеет трёх наследников, с другой - отказать совету не может, а среди невест наверняка есть ставленницы членов совета... Вот и отправляется Лавиния в пусть по поместьям с двумя учениками, а орк остаётся на месте, проверяя подноготную...

И в каждом поместье, в которые они проникают под разными предлогами, их ожидают расследования, неприятности и недоразумения, потому как кроме обычных домашних дрязг есть ещё кто-то, у кого тоже есть список и он стремиться дисквалифицировать девиц.

Естественно, Лавиния отберёт пригодных, разберётся с преступлениями, найдёт заговорщика, а... король посмеётся и над ней и над орком и над всеми...

Чтение немного скучноватое, но всё же вроде как никаких помарок и оговорок в ухо не бросилось, зато в плеере сразу шла другая книга серии, которую я однозначно слушать не стану (Дашевская Анна "Принцы только такое всегда говорят" Исполнитель: Татьяна Коваленко), там чтица наверное дома на кухне начитывала, пока домочадцы спят... во всяком случае, я не вижу иной причины нашёптывать текст...



07. Проблема выбора (Голуб Анастасия) //ссылки: вырезано

Митчелл - подлый коварный современный писатель.
Очень умный и циничный. Он играет в "серьезную" литературу, оставаясь развлекательным. Не уважает читателя, даже презирает его, заваливая свои книги огромной массой самого дешевого сырья массфикшн и самого распроклятого типа яйцеголового чтива.

Но он могёт.

См.: доп:
Topic Link: Митчелл Дэвид - Тысяча осеней Якоба де Зута
Topic Link: Митчелл Дэвид - Лужок Черного Лебедя
Topic Link: Митчелл Дэвид - Голодный дом

Эта история немножко напоминает устройство Облачного Атласа.



Она начинается в примерно 60-х из Англии, а заканчивается постапокалиптическими буднями.
Здесь есть прекрасные картины взросления подростка и мужания недосверхчеловека, это лучшие страницы книги.
А есть борьба с кретиническими рептилоидами.
Потому что: как еще заставить домохозяек такое читать?



Удивительный микс, в котором не сразу узнаешь глумление над жанрами.
Но когда узнаешь, все равно не теряешь сюжет из виду, хотя он подчеркнуто идиотический.

Как всегда у Митчелла, пошлятина вместе с гуманизмом производят впечатление "интеллектуальной прозы" (это для тех, кто считает таковой Мураками). Хотя любить его надо за, простите великодушно, постиронию.

Я кайфанул.

Огромное спасибо Светлане Смеловой. Она работает в инди абуках с манерой, присущей лучшим дамам нигде не купишь.

Да, есть ошибки (полнооооооооо), да, обильные вкрапления на английском и французском дезавуируют Светлану в качестве полиглота, но она хороша.
И молодчага в любом случае.

Моя любимая оговорка Светланы в этой книге случилась с термином адвокат дьявола, который прозвучал из ее уст именно так, как того хотел бы ненавидящий читателей Митчелл:
вырезано

В каталоге

Вся оставшаяся жизнь (Броцкая Леонтина) //ссылки: вырезано

Старики и старухи, юные соцработницы, молодой танатопрактик-реставратор. Которому пока что не удается завязать постоянных отношений, поскольку девушкам не нравится его ремесло:
- Сейчас он ласкает мои бёдра, а днем, этими же руками...

Познавательно; автор не пренебрегает подробностями и деталями этой довольно редкой профессии.
Некоторая слащавость и сентиментальность присутствует, но не как у Бакмана. Нет отвратительного образа мигранта-транссексуала на электросамокате.

Как и многие, предпочитаю, чтобы в голосе чтеца было поменьше выражения.
И Леонтина Броцкая меня вполне устраивает, разве что единственная сексуальная сцена в книге не для ее, умудренного жизнью голоса, - пожалуй.

7.5 из 10 баллов.
Роман создан по мотиву известной песни Шаова, далее ее фрагмент только для тех, кто не собирается слушать книгу - кто не удержится, я не виноват.
вырезано

Жарова Наталья "Скажи своей невесте «Нет»" (Жарова Алевтина)

И снова читатель гораздо сообразительней героя. Не знаю, почему так поступают авторы, в чём смысл. Гораздо интересней, когда и герой и читатель вместе раскрывают тайны, а не когда герой выглядит полным идиотом...

У нас очередная попаданка. Наша героиня "типа экстрасенс". Во всяком случае, бабку её все считали ведьмой, и, когда у неё настали безденежные времена, она стала подрабатывать тем, что якобы оказывала ведьмовские услуги. Сама она в силы и волшебство не верила, в отличие от подруги. А та, прям, ведьмой считала и всячески продвигала. Вот и сейчас она выбила какой-то тур для экстрасенсов, их возили по мистическим местам, рассказывали сказки и легенды.

Именно в одном из таких мест героиня и свалилась "в прошлое", в те самые события, о которых рассказывала экскурсовод. Но это мы, читатели, понимаем это сразу. А героиня провела аналогию далеко не в первый день. Оказавшись в замке вместе с ещё дюжиной невест в ожидании испытаний, которые определят истинную для хозяина замка (хотя сам то он для себя уже всё давно определил), она думает лишь как бы вернуться, и для этого нужно лишь подсобить избранной им девице воцариться хозяйкой замка.

И не важно, что та ведьма злая и людям в замке не поздоровится. Ей то что... И лишь подслушав сумбурный разговор невесты, что после Ворона она отправиться сражаться с Мерлином, наша девушка соображает, что собственно происходит. А тут, как бы и "любовь нечаянно нагрянула"... Но такая, глупая. Хотя, скорее это героиня такая. Ну знает же - Ворон под заклятием, одурманен и прочее. Но нет! Истерика - он целовался с другой, вот пусть с ведьмой и остаётся и погибает...

Нет героиня мне не понравилась от слова "совсем".

Исполнения хорошее, в отличие от романа.


Скажи своей невесте «Нет» (Жарова Алевтина) //ссылки: вырезано

Слово Даниила Заточника, написанное им своему князю Ярославу Владимировичу

Как олово пропадает, когда его часто плавят, так и человек — когда он много бедствует. Никто ведь не может ни пригоршнями соль есть, ни в горе разумным быть; всякий человек хитрит и мудрит о чужой беде, а в своей не может смыслить. Злато плавится огнем, а человек напастями; пшеница, хорошо перемолотая, чистый хлеб дает, а человек в печали обретает ум зрелый. Моль, княже, одежду ест, а печаль человека; печаль человеку кости сушит.
Даниил Заточник


Короткое, но насыщенное поэзией произведение в прозе. Записано как моление князю Ярославу Владимировичу (ум. 1205)— внуку Мстислава Великого, который с начала 1180-х годов боролся за новгородское княжение; в других вариантах произведения Даниила Заточника указан другой князь, которого «молит» автор: Ярослав Всеволодович (1191–1246), сын Всеволода Юрьевича Большое Гнездо, великий князь владимирский.

Даниил Заточник — фигура совершенно загадочная. Его «Слово» (в других списках оно называется «Молением») датируется концом XII — началом XIII веков. О жизни и личности Даниила ничего не известно, а сочинение его стоит в литературе начального периода древнерусской литературы особняком — не проповедь и не житие, но «смеховое» произведение. Д. С. Лихачёв отмечал влияние на Даниила Заточника стиля скоморохов, считал его своего рода интеллигентом Древней Руси, но скупость сведений о Данииле Заточнике и их легендарный характер приводили к разнообразным гипотезам о его жизни, социальном положении, времени написания произведений и т. д., и большинство этих предположений имеет гипотетический характер.

Даниила Заточника считали боярским холопом (Н. К. Гудзий), сыном княжеской рабыни (Ф. И. Буслаев), членом младшей княжеской дружины (Е. И. Модестов), думцем князя (П. П. Миндалев), дворянином (И. У. Будовниц). М. Н. Тихомиров, отмечая отличное знание Даниилом Заточником ремёсел, выводил отсюда принадлежность его к ремесленникам. Н. Н. Воронин считал, что деятельность Даниила Заточника связана с городом Владимиром, временем бурной строительной деятельности Андрея Боголюбского. Б. А. Романов писал, что Даниил Заточник — «кандидат в любое общественное положение, куда приводит его игра случая», «человек, оторвавшийся от своего общественного стандарта», и создал даже термин «заточничество», подчеркивающий неустойчивость положения человека, к которому обращён.

Предполагают, что ему принадлежат два близких по тексту произведения, именуемых редакциями, или же одно из них. Первая редакция — «Слово Даниила Заточника», вторая — «Моление Даниила Заточника». Существует версия ,что под этим псевдонимом творил свои рукописания Кирилл Туровский, преследуемый Андреем Боголюбским.

Даниил Заточник упоминается в Симеоновской летописи (1387), где рассказывается о некоем попе, пришедшем из Орды «с мешком зелия» и сосланном Юрием Долгоруким на озеро Лача (Архангельская область), «идеже бе Данило Заточник». Само слово «Заточник», возможно, было прозвищем и могло означать заключённого, сосланного человека (в таком случае можно предположить и его «заточение» на Лаче-озере, тем более что это озеро также упоминается в тексте «Моления…») или человека «заложившегося» — согласившегося на подневольную работу.

вырезано