Куваев Олег - Территория, Читает Саша Жукова

Ну вот так и не нашел пока соответствующей существующей темы, а внутри что-то рокочет и стремится выпрыгнуть в принудительную реальность как дух Зеленого Змия вечно рвется из бутылки наружу. Короткая преамбула. Мне жена уж наверное пару десятков лет настоятельно советовала прочесть эту книгу, но почему-то все как-то не срасталось. То что-то другое читал, то книги не было под рукой, а то и не было времени либо был не в состоянии. И вот сейчас прослушал. Ну в книгу погрузился и в ней растворился как щепотка соли в воде. Нечасто это. Еще хуже: книга как вирус проникла в меня и все там типа заразила каким особенным настроением - это еще реже. В общем это, ИМХО очень что-то. Куваев - это Писатель! Нет, ПИСАТЕЛЬ! Это слог, это передача настроений, ощущений, эмоций - всего, всего, всего. Это владение словом, редко встречающееся в наше время тематических вымученных экзерсисов. Ну к книге. Если коротко, то книга на производственную тему. Северстрой. Геологи. Поиски золота, от которого "накакой радости - одни судимости". Будни и не только. Интриги, войны, добыча денег, технологии - все здесь можно найти. Описание корпорации так, что корпоративный настоящий дух просто ощущается! Персонажей - масса, но каждый из них живой! Представляете? Именно ЖИВОЙ! Каждого персонажа от рабочего до больших начальников можно себе представить, можно попытаться предсказать как он поведет себя в той или иной ситуации. И в событиях книги переживаешь с каждым. Вот даже возникла почему-то ассоциация из прочитанного ранее. Смесь лучшего из Хейли, "Золота Бунта" и все сдобрено страстями, производством и долей доброго хорошего юмора, по крайней мере 60-80 кг. Войновича отдал бы за "Территорию" не глядя и до конца жизни был бы хитро и шкурно доволен такой выгодной сделкой. Ну вы поняли, что для тех, кому завидую, как собственная жена мне завидовала оттого, что только прочту "Территорию", очень рекомендую книгу. Будни Севера, быт, романтика, карьеры - все найдете, даже сюжет нет смысла пересказывать.
Немного о чтеце. Точнее о чтице. Двойственно. С одной стороны этот роман, как мне показалось, требует мужского голоса и еще у чтицы немного проскакивает диалект, особенно например с буквами "кы" или "ыр", но, к счастью это компенсируется тем, что похоже чтица любит и знает книгу и наверное в 90% случаях следует тем интонациям, которые воспринимаю правильными. Читайте в общем и слушайте! А я пошел искать другие книги Куваева. Нашел еще Писателя - на этом надо попаразитировать ментально.



Куваев Олег — Территория (Эйбоженко Алексей Евстигнеев Евгений Подгорный Никита Борзунов Алексей Гунченко Антонина Дуров Лев) //ссылки:
Куваев Олег — Территория (Жукова Саша) //ссылки:
Куваев Олег — Территория (Пилькевич Лилия) //ссылки:
Куваев Олег — Территория (Попов Георгий) //ссылки:


 

нет, ну как после такой рецензии не кинуться моментально качать и слушать
не то что "в городе постепенно началась эпидемия, и люди стали очень быстро умирать..."

Leser2008 ОГРОМНОЕ СПАСИБО

Как и Ваша жена, завидую тем, кто впервые прочтет эту книгу........

Topic Link: Куваев Олег - Территория (новая версия начитки)

Topic Link: Куваев Олег - Рассказы

(теперь вижу, что очень много ошибок, связанных с ударениями (и не только).
Сейчас активно стала пользоваться

жаль, что поздно

Leser2008, так как там насчет сравнения с Джеком Лондоном? поддерживаешь или возражаешь? Post Link: Поведай миру, что ты слушаешь сейчас

geogeo , большое спасибо, как с утра станет доступен рапидашара - вытащу рассказы и послушаю. Это вне очереди надо слушать, уж очень взрывно произвел автор впечатление. Это Вы начитали? Спасибо за это! Вообще, благодаря определенной интонационоой гармонии, я так думаю, мелкие огрехи с ударениями и особенности выговора перестаешь замечать где-то через минут сорок прослушивания в начале и минут через 10-15 в последующие.

В передачe романтики северной да, можно сравнить по-моему. Хотя конечно некорректно сравнивать писателя, у которого знаком пока с одним, правда совершенно великолепным, произведением и писателя, знакомого давно и много. Но романтика у них, на мой взгляд, немного разная. Персонажи Лондона часто ищут всего лишь золото и деньги, а персонажи Куваева ищут скорее себя что-ли. Золото лишь один из способов и это как-то чувствуется (особенно с учетом того, что у Куваева в книге не только романтика севера, но и романтика Корпорации), но романтику передают чувствительно оба автора. Мне больше понравился Куваев (с учетом конечно указанного момента: одно произведение против многих), но ведь наверное таки надо учитывать, что Куваем ближе и уже был навернякла знаком с Лондоном. В общем не сказал бы, что у Лондона есть произведения, которые мне были бы знакомы и которым уступала бы Территория. Понимаете, у меня чувство, что Куваев мог бы не менее увлекательно и маняще написать скажем о комунальных службах города Свердловска, а вот насчет Джека Лондона не столь уверен. Сравнивать можно, но по одной компоненете. Все конечно мое частное мнение.

Leser2008

если удалось передать дух Территории, то уже хорошо
(к сожалению не все его рассказы нашла в сети)

если где увидите в продаже автора Альберт Мифтахутдинов - берите,
Вам должно понравиться. Мне очень нравится у него "Время Игры в Эскимосский Мяч" (читала лет 100 назад, сейчас нигде не могу найти)
( к сожалению в сети всего 1- 2 его рассказа)

Хорошо бы, если кто-нибудь из мужчин начитал заново Территорию
Мне почему-то видится/слышится это в исполнении Андрейко

или его последнюю недописанную книгу "Правила бегства" ( но Территория мне нравится гораздо больше - ЭТО ПРОСТО ВЕЛИКАЯ КНИГА)

Все романы, повести, рассказы что есть в сети (нашла у себя в закромах)

По книге. В свое время писатель и книга были у книголюбов на слуху. Помню в библиотеке на роман-газету с "Территорией" (если мне память не изменят, была опубликована там) была очередь - как на многие другие неординарные произведения. В то время, насколько мне помнится вещь понравилась. Благодаря положительным воспоминаниям и восторженной рецензии решил переслушать. Должен признаться что меня постигло разочарование и бросил книгу где-то после первой трети. Куваев, на мой взгляд сильный писатель, владеет словом, рассказывает живым языком. Но вот произведение, ИМХО, в чистом виде из серии "производственных" книг советского периода со всеми соответсвующими атрибутами. Книга о геологических изысканиях начала 50-х на Чукотке. Именно в это время мой отец работал в Певеке начальником геодезической партии и именно там я родился. Уже много позже у нас гостил один из людей его партии. Это был вечер воспиманий и я много наслушался про те времена, про жизнь там и работу в партиях. Ничего подобного не услышал в книге. Сверхположительные начальники, один из которых "стал оловянщиком, потому что страна нуждалась в олове", а другой убеждает оппонента доводами типа "у партии есть проект" и "пустая трата государственных денег" - для меня прозвучали ненатурально сегодня. Герой, попавший в ледяную воду борясь за жизнь твердит имя своего начальника, мысленно доказывая ему свое желание выжить, и это естественным вряд ли покажется! Так и припомнилась великолепная Астафьевская "Царь-рыба" и естественно не в пользу Куваева. Короче, не осилил....
По исполнению. Вот тут у меня один восторг! Если бы мне не было известно, я бы точно решил что читает профессионал! Очень приятный голос, рассказ ведется не спеша, с чувством. Несколько непривычно поначалу звучит очень твердое "р", но это никак не портит впечатления - а может быть даже наоборот придает некоторый шарм. Наверное единственное замечание - на мой взгляд не стоит стараться "строить" голоса - это и профессионалам далеко не всем удается.
Радует, что обращаетесь к серьезной литературе, а то наши самопальщики все больше по фантикам и ужастикам, так что их работа проходит мимо меня....
Жду дальнейших начиток!

krokik ОГРОМНОЕ СПАСИБО

хотелось бы быть в это время рядом с Вами. завидую
Вам будет интересно посмотреть на эти фотографии (хотя у Вас в доме таких наверняка много)

это да. все время увожу себя с этой дороги и все равно опять наезжаю......

надеюсь, что тут будет расти
Topic Link: Наша коллекция
хотелось бы Нодара Думбадзе "Белые флаги" и "Закон вечности"

кстати, мне уже давно любопытно, "серьезная литература" это какая? и с чего это вдруг фантастика автоматически одной кучей попадает в "несерьезную"?
вот лично у меня другие критерии этой самой литературы: качественная и некачественная, потому я и интересуюсь

Прослушал с огромным удовольствием, окунулся, погрузился и утонул ....

geogeo, Вы очень высоко подняли "планку" и нелегко будет взять эту высоту.
Ваше прочтение заражает каким-то юношеским восторгом и романтизмом.

kibalthish ОГРОМНОЕ СПАСИБО

За мой восторг/романтизм и в рождении студии
Topic Link: Наша коллекция
БЛАГОДАРНОСТЬ yuriy12, kremen55, mus801

Хотелось бы еще попробовать
Чейз Джеймс Хедли "Весь мир в кармане" (фильм "Мираж")
Помните музыку

Не так уж и много.
Реальность жизни там была такова. Поселки с вольными окружали зоны, сообщение с материком было лишь по воде (это и у Куваева сказано). Если у зека срок кончался сразу после окончаня навигации - ему надо было ждать полгода до следующей, чтобы убраться оттуда. Куда ему пойти? - к отцу или к другим в партию, другой работы нет. Если это блатной, то он как был зеком, так он им и остается. За время воли он кого-то зарежет и снова в зону, хорошо что недалеко! Отсюда и порядки в тех поселках и партиях были полузековские. Некоторые подробности той жизни, услышанные мною, достаточно жутки.

А мне и книга нравится, еще с тех времен как была в толстом журнале каком-то и за ним точно стояла очередь. Ну а исполнение это точно восторг. Когда увидела, что Территорию читает женщина, то была разочарована, а теперь прослушав понимаю, прочитано очень хорошо, с душой.

Большое спасибо исполнительнице.

Ну... Вы, таки, заинтриговали. С самого начала слежу за этой веткой обсуждения и наконец то....
Решил прочитать эту книгу глазами. Судя по рецензиям, так это прям таки шедевр... Прям, так таки, Джек Лондон наш, отечественный! Скачал уже и спешу прочитать и оценить!
Правда, несколько охладил моё восприятие о предполагаемом прочтении отзыв Крокика... А ему я, почему то, привык доверять в литературных оценках.

Я тоже достаточно скептически отношусь к подобному... Но, цитата - есть цитата, а книгу стОит прочесть! Тем более, что и на Либрусеке (любимом) отзывы самые положительные.

Denis70, напрасно. Были в свое время идейные люди, но вот к середине 80-х на всех ключевых позициях возобладали карьеристы потому и перекрасились в один момент.

А Крокику рамантика ИМХО мало присуща. По-крайней мере если вспомнить наш с ним разговор о туризме. Для него благо маршрут по которому каждый год проходит до 100 000 человек, с туалетами через 100 метров и чтобы на каждом километре был Макдональдс. (шутю, но что-то вроде этого он мне тогда доказывал).

кибальчиш, речь а о начале 50-х годов на Чукотке. Ни о какой романтике там не могло быть и речи. Мои родители, подписав 3-летний контракт поехали туда, естественно, заработать.
Окруженный зонами Певек. Мама работала врачом в местном санпункте. Ее, беременную моей младшей сестрой, блатные проиграли в карты - проигравший должен был ее зарезать. Один из бывших зеков, работавший у отца предупредил его и родители в одночасье собрались и уехали.
Романтические куваевские начальники.... А вот в жизни местное начальство обязано было пригласить на любое празднество князька ростовского, который отбывая пожизненную зону, свободно разгуливал в сопровождении двух мордоворотов по поселку и был он самым главным начальником и в зоне и в поселке! На одних именинах он осерчал чего-то и вилкой ткнул в шею мужа именницы. А ты говоришь романтика...

На севере не был, но бывал пару раз на юге, в регионах добычи золота в конце 20 века. Похоже там было многое в атмосфере. Даже самолет, который в аэропорту ждет начальство, собравшись втроем в зале ожидания и прислушиваясь к небу. Впрочем один друг проработал на севере лет с пяток. Правда инженером-сроителем. В общем его и его жены рассказы во многом совпадали с книгой. Не все аспекты в книге описаны, но дух очень похож.
А Куваев не жалкий литератор, а Писатель по-моему. Наверное не зря написано в википедии, что он единственый, кому золотодобытчики на свои деньги поставили памятник. И после его книги хочется жить, творить, развиваться, делать что-то новое, непознанное и плевать на последствия и сопутствующие проблемы! Хотя конечно, сейчас в моде литераторы, чье творчество провоцирует наверное сидеть в дырке туалета, орать про бедных и несчастных давно, но денежно и метать что под рукой в несогласных, но Куваев выше этой моды на высоту трехэтажного дома, как мне кажется!

Никто не называл Куваева жалким литератором. На мой взгляд это неплхой писатель. Просто сегодня читать Территорию, типичную для своей эпохи книгу, мне показалось скучным занятием.
И вот что странно. Лезер усмотрел в печальной и очень жизненной фигуре героя замечательного писателя Виктора Некрасова лубочную картонку и цинично и не раз по ней прокатился. Но вот в картинно-иконных куваевских начальниках, портреты которых в пору вывешивать во всех поселковых избах, лубочности не узрел.

Очень кстати здесь на мой взгляд отличная песня БГ "Боже храни полярников", где каждая строчка по теме!

Боже, помилуй полярников с их бесконечным днем,
С их портретами партии, которые греют их дом;
С их оранжевой краской и планом на год вперед,
С их билетами в рай на корабль, идущий под лед.

Боже, помилуй полярников - тех, кто остался цел,
Когда охрана вдоль берега, скучая, глядит в прицел.
Никто не знает, зачем они здесь, и никто не знает их лиц,
Но во имя их женщины варят сталь, и дети падают ниц.

Как им дремлется, Господи, когда ты им даришь сны?
С их предчувствием голода и страхом гражданской войны,
С их техническим спиртом и вопросами к небесам,
На которые ты отвечаешь им, не зная об этом сам.

Так помилуй их, словно страждущих, чьи закрома полны,
Помилуй их, как влюбленных, боящихся света луны;
И когда ты помилуешь их и воздашь за любовь и честь,
Удвой им выдачу спирта, и оставь их, как они есть.

krokik
Большое спасибо за песню. Прекрасная песня (никогда раньше не слышала)

а я бы хотела, чтобы мне удвоили выдачу спирта и оставили меня, как я есть
(эх, как хочется на ПОЛЯРНУЮ СТАНЦИЮ, только чтобы было что читать )

Так я как раз прочел впервые, правда не сегодня, а неделю назад и, технически говоря, не прочел, а прослушал, но настолько потрясло Слово это, что до сих пор под впечатлением хожу!

По-моему не странно, а естественно. Юфочу вырезали из картончика серенького, пожалели цветного видимо, а начальники у Куваева живые совсем. Живости Будды например хватило бы на десятков пять таких сереньких жалконьких картонных Юфочек. Ну странно мне даже, что кто-то может по-другому воспринимать соотношения этих произведений.
Уверен, что это произведение с Юфочкой у Некрасова как "Розенбуден" у Ремарка, а в остальном он соответствует Вашему позитивному описанию.

Конечно же сравнивать нельзя. Правдивое произведение Некрасова с красивенькой сказочкой. Ну а уж выполненные никак не из картона, а в золоченной рамке портреты местных вождей - конечно же могут вдохновить на желание "жить, творить, развиваться, делать что-то новое, непознанное"!
Хотя кто знает, может это Вы так искренне так считаете....

Я в Партии жизнь не провел, ни в коммунистической как Юфочка ни в геологической как Будда, но со стороны вижу огромную разницу в качестве книги в пользу Куваева. Если проделать тест, предлагаемый парочкой Коровин-Бегемот, то, ИМХО, из этих двух книг Писателем бы оказался лишь Куваев.

На одном дыхании и рассказы прослушал после "Территории". Не захотелось расставаться ни с Куваевым, ни с голосом Саши Жуковой.
И еще к слову, в рассказе "Берег принцессы Люськи" прозвучало одно слово! Но как прозвучало!!!!

Айгешат.

Я чуть не подпрыгнул. Всеми вкусовыми рецепторами прочувствовал вкус этого божественного нектара, по носовым пазухам проплыл чудесный букет любимого портвейна. Слегка ожгло гортань и разлилось теплом по диафрагме.
Я конечно не преминул повторить (переслушать) несколько раз, граммов на 200-250.

Спасибо geogeo!

Спасибо, Кибальчиш! Читая описанные тобой ощущения, я как бы тоже прочувствовал весь представленный тобой процесс в полной мере и со вкусом!
Кстати, Ты прекрасно вписался в тему Колпачков, не идя в разрез с личными убеждениями! Твой Вовка в тридевятом царстве - просто супер! А его шапочка (в контексте)... Это +10!

Это из предисловия к романам "Территоия" / "Правила бегства", изданному Магаданским книжным издательством в 1980 году
===================================================

«Звание, российского литератора обязывает...»
Уроки Куваева

Пройдёт время, и те из нас, кто сидит сейчас у походного костра, будут сидеть на завалинке и, неторопливо раскуривая трубку или потягивая легкое вино под огородную закуску, будут вспоминать не конец семидесятых, но главным образом конец пятидесятых — начало шестидесятых годов.
Это было последнее десятилетие, когда мы вслед за полярниками прошлого могли себе сказать, что счастливы тем, что успели захватить время, когда основным транспортом были собачьи упряжки.
Если и сейчас всё ещё интересно работать на Чукотке, то можете представать себе, как было тогда, лет двадцать назад! (Я уже не говорю о тех, кому повезло больше, кто работал на Чукотке в тридцатых—пятидесятых).
Мы были счастливы, что и на нашу долю ещё кое-что оставалось.
Олег Куваев был в полной мере счастлив — он вкусил на Чукотке всё: работу в тундре, на побережье, на островах и во льдах Ледовитого океана. Путешествия во все времена года — на собачьих упряжках, тракторах, вездеходах, вельботах, резиновых лодках, вертолётах, «аннушках» и пешком.
Вкусил он и прелести отдыха —охоту на уток и гусей, рыбалку на реках и в море, спокойные дни затяжного пургования, встречи со старыми друзьями и нехитрое застолье в одиноких охотничьих избушках на перекрёстках тундровых маршрутов.
Север входил в плоть и кровь незаметно, исподволь, вместе с делом и людьми, которых можно встретить только здесь, на Чукотке, вместе с открытиями, влюблённостями и привязанностями, вместе с приобретениями и потерями. И тогда рождалось отношение к Чукотке, к Арктике, к Северу вообще. Это отношение к Северу прежде всего означало — к работе на Севере, а она сама по себе неотделима от будней и праздников. Потом «работа как символ веры» пройдёт основной идеей романа «Территория», и отзвуки юношеского максимализма и полярного «суперменства» будут в нём достаточно заметны.
Роберт Пири однажды оценивая свое арктическое прошлое, подвел, итог: «Жизнь здесь собачья, но работа достойна настоящего человека.”
Предваряя книгу О. Куваева, мне меньше всего хотелось бы заниматься литературными оценками. Это дело литературоведов, дело критики. О «Территории» написано много. Если всё сложить, по объему будет больше, чем сам роман.
Второй роман — «Правила бегства» Олег Куваев завещал Магаданскому книжному издательству и уступил ему право первой публикации. Следовательно, читатель знакомится с ним впервые. И волен сам оценить его, как считает нужным, вкусу своего читателя Олег Куваев доверял.
Мне же хочется коснуться предыстории этих романов и творчества писателя, литературного процесса, поведать о нем как о личности, то есть о том, что составляло сущность его как человека и как писателя. Статья эта мемуарная, опорой мне будет не только память, но и сам Олег, его письма, а их в своих архивах к моменту написания статьи я нашёл около пятидесяти. Все они после завершения работы будут переданы в Магаданский музей и областной архив.
Переписывались мы часто. И не потому, что Куваев, в отличие от многих, с уважением относился к эпистолярному жанру, а просто потому, что человеком он был обязательным, а в письмах, как правило, решались какие-то вопросы, и они должны решаться быстро, и на письма, значит, побыстрее и следовало отвечать.
Как правило, все его письма, за редким исключением, не имеют даты. Он не ставил
чисел, будто время не имело для него никакого значения. А по долгому размышлению могло прийти в голову, что делал он это и не без уловки — письмо без даты вынуждает адресата к незамедлительному ответу.
...Где-то в семидесятом году Магаданское телевидение попросило меня сделать передачу об Олеге Куваеве. Был он тогда в Болшеве, я написал ему письмо и составил анкету из пятнадцати вопросов, попросил его на них ответить, полагая, что его ответы будут интересны не только телезрителям, но и всем его читателям. Он ответил большим письмом, которое я привожу почти полностью, поскольку уже в самом этом письме виден Олег. Но сначала анкета.
1. Перечисли названия всех книг.
2. По каким произведениям сняты фильмы?
3. Что из написанного считаешь лучшим? (Не надо банального «лучшее впереди». Бери пример с классиков — у них лучшее позади.)
4. Как относишься к работе в кино?
5. С какого года на Чукотке, в качестве кого начинал, где побывал на Чукотке?
6. Что представляет собой новый роман, только что тобой законченный?
7. Над чем будешь работать после?
8. Охарактеризуй свое отношение к Чукотке и к Северу в нескольких словах.
9. Любимый напиток.
10. Любимая еда.
11. Любимый вид спорта.
12. Любимое место, куда всегда хочется приехать.
13. Другое место на земле, куда хотелось бы поехать завтра.
14. Любимый афоризм.
15. Что бы ты хотел поведать почитателям своего творчества, доведись тебе встретиться с ними посредством кино или телевидения.

Ответ его сохранился. Здесь я его привожу почти полностью, опустив только то, что к анкете не имеет отношения.

Письма наши разминулись. Но так как ты изобрёл великосветскую анкету, то напишу вдогон.

В е л и к о с в е т с к а я а н к е т а.
1. Книги по порядку. «Зажгите костры в океане», «Чудаки живут на Востоке»,
«Весенняя охота на гусей», «Птица капитана Росса», «Тройной полярный сюжет».
2. Возню с кино я начал с документальных. Для объединения географических
фильмов снята была одночастевка цветная «Люди тундры и моря» о Чукотке и несколько сюжетов. Они все прошли по Всесоюзному экрану и ЦТ. Затем вместе с режиссером Алексеем Салтыковым написал сценарий по повести «Азовский вариант». Сценарий был дерьмо, и «Мосфильм» справедливо от него отказался, оплатив нам, однако, наши труды. Затем снята была лента по рассказу «Берег принцессы Люськи» и фильм по повести «Птица капитана Росса», ничего общего с повестью не имеющий.
3. Из написанного лучшим считаю рассказы «Через триста лет после радуги», «Чуть-
чуть невеселый рассказ» и «Два выстрела в сентябре». Последний опубликован в журнале «В. С.» под названием «Дядя Яким». Если называть в единственном числе, то — первый из названных рассказов. Достаточно «на уровне» сделаны повести «Весенняя охота на гусей» и «Азовский вариант». Всё остальное туфта. Нету полёта. Посему отношу его не к прозе, а к беллетристике.
4. О работе в кино. Кино и телевидение в наши дни дают выход на миллионы. Если
двадцать миллионов выключат телевизоры, то вторые двадцать его всё-таки посмотрят, а десять что-то запомнят. Посему парадокс — по короткому фильму «Берег принцессы Люськи» я получил больше писем, чем по пяти книгам, не говоря о десятках журнальных публикаций. А ведь у того же «Вокруг света» тираж, более 2 000 600 —это серьёзно.
Кино по своей специфике еще заманчиво, и силой эмоционального воздействия. Но
профессия сценариста, мне кажется, в большей степени черта характера и владения ремеслом, чем литературный талант и тем паче проза. Кроме того, кино — труд коллективный. Я же индивидуалист, к соавторству не способен и в кино мне весьма тяжело. Пожалуй, оба фильма появились лишь потому, что на студии «Беларусьфильм» было ко мне внимательное и дружеское отношение. Но всё-таки надо сказать, что шёл я по самому дешёвому пути, не выполняя долг сценариста. Я безропотно писал многочисленные варианты сценариев, тратил много времени, чтобы литературно они «гляделись» (боялся испортить нюх). Потом отходил в сторону. В результате на экране я видел или не то, что хотел бы, или противоположное тому, что хотел бы. Это относится к фильму «Идущие за горизонт». Оба фильма я считаю очень слабыми. Так как режиссер и в том и в другом случае были молодыми парнишками, то большую долю, вины за слабость беру на себя.
Вина в том, что отсутствует сценаризм как черта характера. Умение давить на худсовет и режиссера, прошибая то, что ты знаешь лучше. Но кино всё же затягивает. Надо снять широко-форматный цветной фильм об Арктике, где бы была она вся с размахом, юмором и тем состоянием души, которое могут дать только горы, море и Арктика. Для этого должен быть режиссер-единомышленник. А где он?
5. На Чукотке с 57-го года. Начал коллектором в бухте Провидения — Заливе Креста.
Затем начальником отряда на Ичувееме, где сейчас прииск «Быстрый». Затем начальником партий на Чауне и острове Айон. Где был? Проще сказать — «везде». Сплавлялся с работой но Чауну, Эргувеему, Амгуэме, Палявааму. Морем из Певека плавал на Айон и на мыс Биллингса. На вельботе — от устья Амгуэмы, косы Двух Пилотов до Лаврентия.
6. О чем роман? Внешне— это история открытия золотоносной провинции. Но сие —
сугубо внешне. С равным успехом можно было писать о каменном угле, участке леса для разработки и т. Д. Внутреннее же это история о людях, для которых работа стала религией. Со всеми вытекающими отсюда, последствиями: кодексом порядочности, жестокостью, максимализмом и божьим светом в душе. В принципе каждый уважающий себя геолог относится к своей профессии как к символу веры. Производстверных романов много. Отличие моего, что герои его веруют ещё и в свой образ жизни как единственно правильный. Таким образом, Арктика, работа и личная жизнь образуют некий единый компот, в котором невозможно выделить составные части. Законченным роман не считаю. Слово является всё-таки музыкальным инструментом. Само построение фразы способно вызвать у читателя эмоции. Мне кажется, большинство, работая над романом, увлекается сюжетной и психологической стороной дела, забывая; о возможностях слова, которыми владеют рассказчики. Я говорю о «средних» литераторах. В то же время есть блестящие стилистические образцы романов. Из близких нам — Ремарк, Хемингуэй, Фицжеральд. А как написан «Иосиф и его братья»!
Романист я начинающий, и, наверное, надо вначале действительно написать роман (сейчас вот это шестой вариант), а потом, сесть и переработать его стилистически, чтобы каждая глава была отделана, с тщательностью рассказа.
7. Над чем оаботать после? Я суеверный и лучше помолчу. Так как протрепешься и
ничего не сделаешь. Во всяком случае задумав новый роман, буду по-прежнему работать для журнала «Вокруг света», симпатия у меня к нему с годами не проходит, и, может быть, возникнет всё-таки идея хорошего фильма об Арктике.
8. Отношение к Чукотке самое простое. Там я сформировался как личность и посему считаю ее родиной, не меньшей, чем то место, где родился. Отношение к Северу? Я не поэт. А наверное, только они модагт столетиями перекладывать одни и те же эмоции. Уж очень много написано об отношении к Северу. Проще сказать, что моя биография и моих друзей связана с Севером, —и зто всё. Кстати, в Москве заботливые и доброжелательные редакторы несколько лет назад настойчиво советовали мне расширить, что ли, географический горизонт моих рассказов. Я послушался: появились у меня Памир, Азовское море, Белоруссия. Но я всё-таки думаю, что абсолютно незачем убегать от арктической темы. Но! К вопросу об отношении к Северу. Скажем так, что в литературе есть три Севера. Север ранней эпохи в дневниках полярных путешественников XVIII—XIX веков. Страшный, мрачный, ужасный и так далее. Север Джека Лондона — где борьба человека и природы идёт на равных. И есть книга Бориса Горбатова «Обыкновенная Арктика». Я убеждён, что в советской художественной литературе об Арктике равных этой книге не было и нет. Так что можно говорить об Арктике Бориса Горбатова. Ну, а мы? В частности, магаданские литераторы, к которым отношу и себя?
Я внимательно слежу за тем, что печатается на «полярную тему» в журналах. Всё это, в том числе и моё, перепев трёх мотивов —Джека Лондона, Бориса Горбатова и неких веяний журнала «Юность» конца пятидесятых годов. Жестоко, но это правда. Нет индивидуальности, нет прозаика, который бы открыл новую грань в новые времена системы Арктика - человек. Есть неплохое повторение пройденного. Но будем думать, что это процесс учебы, за завершением которой последует...
9. Любимого напитка нет. Всему своё время и место.
10. Любимая еда — «мясо по-чукотски».
11. Вид спорта — лыжи. Раньше лыжные гонки, теперь горные. На красивую работу
Горнблыжных мастеров могу смотреть бесконечно. Это вьсокий балет в сочетании с опасным цирковым номером без страховки, ещё и элементарный азарт гонок. Эх, годы, годы...
12. Всегда хочется приехать на озеро Элыгыгытгын, и ещё почему-то Колючинская губа.
13. Куда бы поехал завтра? При идеальной возможности? С детских лет мечта: Тибет и морское побережье Юго-Восточной Азии. Цейлон, Целебес, Ява и так далее. Но именно морем.
14. Ничего, не бывает столь плохо, как нам кажется, но и ничто не бывает столь хорошо, как себе представляем. (Это Хем сказал, а вот за точность слов не ручаюсь. Нету под рукой.)
15. Я всегда верил в то, что для каждого индивидуального человека есть его работа и есть его географическая точка для жизни. Человек, который из каких-то престижных или корыстных интересов занят нелюбимой работой, обкрадывает себя ровно на половину жизни. Точно так же и с тем местом, где человек живёт. Здесь никогда не поздно начать сначала. Мещанский
конформизм, который проникает в нашу жизнь, — страшная сила, Я знаю многих людей с великолепными и любимыми специальностями, которые работают клерками в каких-то конторах, лишь бы не уезжать из Москвы. Это было бы можно понять, если бы они любили именно этот город. Они его не любят, но престижно жить в центре
Вторая болезнь всё того же мещанского конформизма — болезнь накопительства
и приобретательства. Сейчас она со скоростью эпидемии распространяется на Севере. Она при жизни делает человека глухим, слепым и мертвым ко всему, кроме мечты о собственных «Жигулях» и какой-то даче. Вот будет «это”, и всё будет хорошо. А это ложь. Хорошо уже не будет, так как человек отравлен.
В поисках смысла своей работы и своей точки жизни человек не должен бояться затрат ни моральных, ни материальных. Жизнь не на своём; месте и не в своей роли — одна из худших бед, на которые мы обрекаем сами себя. Почему-то человек мало об этом задумывается, но весьма прислушивается к так называемому «мнению». Получается сплошь и рядом система ложных ценностей, в которых нет главного — идеи и смысла его индивидуальной жизни.
В каждом есть безусловный, но не обнаруженный талант. Когда он обнаружен, человек делает дело и может заявить: «вот я сделал, и пусть кто-либо попробует лучше». А вместо этого: «вот те то купили, эти достали, тот имеет, того переместили наверх».
Если же в человеке возникает червь сомнения, не надо его давить. Никогда не поздно начать сначала...
Заканчиваю... Но если будешь писать, можешь всё истолковывать как угодно. Я написал тебе ответы честно. А надо бы хлёстко, да нет желания.

Ответы говорят сами за себя - мы видим честного художника и жестокого по отношению к себе человека.
Он очень переживал неудачи в кино, так как знал мнение о фильмах своих друзей на Севере. В письме, написанном много позднее, есть такие горькие строчки:
Сейчас сижу и дохну над сценарием, который должен сдать 12 ноября, ибо это крайний отпущенный мне «Мосфильмом» срок. Ни черта не выходит. Хоть на голове стой. Мне прозу охота писать, а тут надо изобретать киношную ахинею, которая к прозе имеет такое же отношение, как апельсин к лахтаку.

Но с мыслью в будущем сделать фильм об Артике он не мог расстаться. В вопросе о киноцелине на арктическую тему мы были единодушны. Он писал:
Жалею что тебя не было поблизости. Мы бы с тобой сделали хорошее и громкое дело, такова была ситуация. Всем же прочим людям, пишущим сценарии, в частности предлагали... (NN)... я не верю и соавторствовать с ними не захотел. Ну да ладно. Но с тобой мы бы сделали «без булды», в это я верю, ибо речь шла о Севере, а тут мы мыслим одинаково, спорить было бы не о чем.

И еще:
Ох, сгубит меня, сердешного, это кино, сгубит, сгноит, засушит и... утопит.

В этой связи нельзя не вспомнить В. Шукшина, который неоднократно говорил о том, что все-таки порвет с кино и будет заниматься только литературой. Наверное, это свойство талантливых и многогранных натур приходить в конечном итоге к выводу, что необходимо рано или поздно чему-то одному отдаваться безраздельно.
Ну а что же с романом? Он писал, что роман идет туго, главное для него (Олега) есть название — это, мол, уже пол дела. Но параллельно выковывается второй роман, который-де нависать гораздо легче, чем первый. Уже тогда у него блеснул замысел «Правил бегства».
Первоначально «Территория» называлась «Там, за холмами», затем «Серой рекой». «Серую реку» он прислал мне, и рукопись хранится в Магаданском отделении Союза писателей. Если его текстуально сравнить с окончательным вариантом, с самой «Территорией», видно, как долго и скрупулезно работал автор.
Роман он прислал по моей просьбе, мы в Магадане хотели выпустить его раньше, чем в столице. Но, к сожалению, не успели. Хорошо, что сейчас выполнили желание Олега Куваева и выпускаем в свет «Правила бегства».
Мне кажется примечательным его шутливое письмо в нашу писательскую организацию относительно возможной публикации романа на магаданской земле.
Тов. Мифтахутдинову — Начальнику и Душеприказчику по роману. Для мнения и сведения.
1. Роман посылается, «на всякий улучай» и без назойливости. Посему не надо его
регистрировать, рецензировать и кастрировать. Но курировать надо.
2. Высокочтимый автор берет на себя легкомысленное обязательство в течение месяца
сделать из него угодную издательству вещь, которая будет более чем на 60% отличаться от намеченной к изданию в «Современнике».
Так как издательству требуется продавать книги, то переработка сего обширного материала может идти по линии читабельности его, детективности и, проч. Но в то же время дух геологической героики должен остаться. На уничтожение его я на пойду.
3. Чтобы облегчить курирование, кураж и курковзведение, я высылаю письмо Павлу
Григорьевичу Морозову и Людмиле Никифоровне Стебаковой (директор и гл. редактор издательства в те годы — А. М.), где Вы объявляетесь душеприказчиком, а в случае моей
преждевременной смерти — распорядителем ещё не полученного гонорара. А засим припадаю к стопом... и опять же беру твердое обязательство при необходимости представить первый экземпляр единственного для Маг. изд. варианта.
Отсюда ясно, что у Олега было еще много материала, того, что остался «за бортом» романа, но который ему страстно хотелось использовать.
К публикации «Территории» в журнале «Наш современник» и вообще к роману очень ревниво отнеслись некоторые геологи, работавшие и работающие ныне в Магаданской области. Многие увидели в себе прототипов, много было претензий и обвинений, эта категория читателей никак не могла отнестись к роману как к художественному произведению, они хотели видеть в нем документ, хронику, а, известно, если человек что-то очень хочет видеть, он это «что-то» увидит и там, где этого никогда и не было.
Однажды вечером ко мне пришли три геолога, кандидаты наук. Разговор был накоротке, они даже не раздевались. Один из них держал в руках тоненькую ученическую тетрадку.
- Вот у нас где Куваев,— сказал он,— Тут все записано.
Я, как мог, терпеливо и популярно объяснил ученым мужам разницу между художественным и документальным повествованием.
- А тетрадочка мне не нужна,—сказал им на прощание.— Тетрадочку можете отправить Олегу. Дам адрес.
Тетрадочку они забрали, но Олегу отправить смелости не хватило. Но зато кто-то из них сочинил письмо в редакцию областной газеты. Автору письма ответили, а само письмо положили в архив — в редакции понимали, насколько обвинения в адрес «Территории» абсурдны.

Отзвук волнений докатился и до Москвы, Олег написал мне:
Юрка (Васильев. — А. М.) мне что-то говорил о странной реакции геологов на роман. Кто именно? Что именно? В сем сочинении себя могли узнать лишь два человека: Изя Драбкин и Николай Ильич Чемоданов. Оба они мертвы.
Или это реакция , вроде реакции пенсионеров, которые позвонили в редакцию журнала: «Мы там работали все годы, и Куваев клевещет: у нас не было трудностей, и у нас никто не ходил под кличками. Это искажение действительности».
Хорошо, в редакции у телефона был умный парень, и он сказал: «Если вы действительно там были, то Куваева можно обвинять лишь в том, что он умолчал о 90 процентах действительности».
А вообще это написано о Территории, и пусть каждый ищет ее где желает.

Мне думается, этим ответом Куваев раз и навсегда подвел и черту под спорами, под всеми кривотолками. Вопрос предельно ясен, и возвращаться к нему, после того как ответ сейчас опубликован, теперь уже никому, надеюсь, не придет в голову.
Впервые настоящая оценка роману «Территория» прозвучала на пленуме правления Союза писателей РСФСР в 1974 году в докладе Юрия Бондарева, посвященном проблемам развития русской советской прозы. Роман Олега Куваева был назван явлением нашей литературы, от романа, было сказано, веет «апрельской свежестью».
В Центральном Доме литераторов, где проходил пленум, у меня с Олегом была назначена встреча. Он сидел в нижнем кофейном зале с Юрием Васильевым, ожидая перерыва в работе высокого собрания, и не знал — не ведал, что с этого часа круто изменится его судьба.
Объявили большой перерыв на обед. Я спустился вниз и предложил ребятам подняться в ресторан, сообщив, что есть повод и виновник вот он, рядом, и вкратце изложил суть доклада. Олег молчал и смотрел недоверчиво.
- Можешь верить, — сказал Олегу Васильев, — посмотри на нею, он сегодня к шуткам не расположен.
Мы поднялись наверх, заняли столик, и тут к Олегу один за другим стали подходить участники пленума с поздравлениями.
Запомнилось, как Сергей Викулов — редактор журнала, где печаталась «Территория», пообещал Олегу опубликовать его рукописи, которые пока еще лёжат в портфеле журнала, в самое ближайшее время.
Запомнилось, как подошел к Олегу знакомиться Гавриил Троепольский. Олег встал.
- Понимаете,—сказал Троепольский,—я представлял вас высоким, могучим, а главное, старше. А вы еще совсем молодой человек!
Олег развел руками и засмущался, предложил сесть, но Троепольский поблагодарил, пожал руку и откланялся.
Было шумно. Знакомые и незнакомые люди подходили, поздравляли, садились, уходили — столпотворение. Олег чувствовал себя не очень удобно. И решено было втроем уйти на Арбат, в дом, который всегда был приютом для бродяг-северян, где жили наши давние друзья писатель Виктор Николаевич Болдырев и его жена скульптор Ксения Ивановская.
В феврале 1975 года Виктор Николаевич Болдырев умер; ему было чуть за шестьдесят. Я срочно вылетел в Москву, а в Магадан летело письмо Олега, которое я получил уже по возвращении. Олег писал:
Осталось нас трое, какие бы мотивы нас ни связывали, как бы мы друг к другу ни относились, но остались Юрка, ты и я... Понимаешь, Алик, мы все любили Витю по-настоящему. В моих давних поисках нравственного примера Витя был моим старший и лучшим другом... Витя обладал редчайшим талантом — он был Личностью... Витя выбрал труднейший вариант, он был Личностью доброты. Алик, я тебе пишу вещи, которые ты знаешь не хуже меня. Это просто ответ на казенные речи, которые произносились над гробом. Я не мог сказать свою речь, плакал я, старина, как и сейчас плачу. И потом — какие слова — Витя умер. Что говорить-то!

Это было в феврале. А в апреле умер Олег. Вот какой тяжестью свалился на нас семьдесят пятый год.
В марте того же года Магаданской писательской организации исполнилось пятнадцать лет. Я попросил Куваева прислать для альманаха «На Севере Дальнем» пожелания в связи с очередной годовщиной организации и ответить попутно на вопрос, над чем он сейчас работает.
Куваев написал:

1. Закончил сценарий для «Мосфильма» по роману «Территория». Заканчиваю сценарий для фильма, который будет сниматься на Памире. Это по рассказу «Телесная периферия» («Юность», № 2). Работаю над романом «Правила бегства». Суть его в высказывании древнего мудреца Гиллеля, которое предпослано эпиграфом к роману: «Если не я за себя, то кто за меня? Если я только за себя, к чему я?». Действие его происходит где-то рядом с изобретенной мною страной «Территорией». Я называю Территорию «изобретенной страной», ибо это на самом деле так — прямые географические аналоги невозможны, что бы там ни говорилось.
2. В связи с пятнадцатилетием писательской организации желаю ей собственного печатного органа и достаточно объемного. Основания для этого? Северо-Восток по-прежнему притягивает к себе, так сказать, наиболее инициативную часть населения. Посему именно здесь надо ожидать более вероятного, чем в иных местах, появления новых писательских имен. Ну, а практика показывает, что всякое писательское имя вначале возникает где-то на месте и лишь потом становится известным всесоюзному читателю. Исключения из этого правила редки. Значит? Северо-Восток должен иметь хороший «литературный инкубатор» со здоровым нравственным климатом.

А роман между тем продолжал триумфальное шествие: был неоднократно переиздан у нас в стране и вышел почти во всех странах Западной Европы. Сам же Олег сказал так: «Я только начинаю...»
Московское радио сделало прекрасную инсценировку, в которой были, заняты прекрасные актеры;
Магаданский областной театр поставил спектакль по роману. Делали его режиссер
Юрий Чернышев и его помощник Борис Фельдман. До этого Б. Фельдман написал телевизионный вариант спектакля, он читал его мне, сценарий был хорош, но не по силам Магаданскому телевидению, этот сценарий скорее подходил бы для телефильма, где не столько о Территории, сколько об авторе романа.
Премьера спектакля на магаданской сцене прошла успешно. Геологи Севера-Восточного комплексного территориального управления после премьеры подарили каждому занятому в спектакле актеру по хорошему пришлифованному образцу — кому агат, кому халцедон, кому карнеол, сардер, оникс. Это были те камни, которые находили в изобилии на реке Кремянке в Чаунском районе, месте мифической Территории.
Кстати, о камнях. В век «каменной болезни», когда собирательство стало модой, иногда раздражает пристрастие к минералу человека, который за всю свою жизнь не нашел ни одного и ни разу не был в поле или экспедиции. Прямо какое-то «каменное графоманство»! Я знаю одного человека, который выменивает камни на книги. Даже такое бывает...

Несколько строк из писем Олега о камнях.
Я как-то подумал, что можно в виде компенсации за измену геологии заняться, минералогией. Похожу несколько месяцев в родной вуз, поработаю с паяльной трубкой и коллекциями — восстановлю былое.
Если ты всерьез собираешь камушки, то должен знать, что камушек имеет вид и ценность, когда он большой. Есть у меня большие образцы гранатов. Один себе, один в музей «Вокруг света», один могу презентовать тебе. Но ведь тяжелый, зараза. Есть ещё просто крупные кристаллы гранатов. Тебе кристалл я послал один из лучших.
Рад, что тебе понравились гранаты. А то у пижонов вначале при слове «гранат» горят глаза, потом они разочарованы — камень, видишь ли, в гранатовый браслет не вправлен. Кстати, гранат — это камень верности. Посему можешь, татарская твоя душа, подарить его жене. Один из «больших камней» я тебе оставлю. Мелочи еще много.

Он любил лыжи, но страстью его было море. Он мечтал о вельботе «с постоянной припиской в бухте Провидения. Он хотел участвовать матросом в трансатлантических гонках на большом паруснике «Крузенштерн», все документы у него в это плавание уже были оформлены.
Вернулся я из древнего града Переяславль-Залесского, который на Плещеевом озере. Причин для поездки было много... Решил я уходить в моря, и надо было начинать с родины русского флота — Плещеева озера, где и стоит ботик Петра I. Ну и... должен был я посмотреть
на древние стены с двух сторон, с той стороны, с которой мы, татаре (монголы), их брали, и с той, с которой мы, русские, их защищали. Надеюсь, ты не забыл, что я из монголов?
Принято считать Олега вятичем. Но место рождения еще ни о чем не говорит. Я как-то пообещал ему показать деревню, где половина Куваевых не знает русского языка. Это его заинтересовало, и он сам докопался до своей родословной, выяснилось, что в нем текут две крови, одна татарская, не помню сейчас — по мужской или женской линии. И часто при разговоре он вворачивал свое «мы, татаре...» Хотя внешне по нему трудно было это определить — голубоглазый, русый, небольшого роста, широкоплечий крепыш с квадратной челюстью.

Олег писал:
А вообще, в моря надо уходить, в моря. (NN), компаньон-то мой, ведь не матрос. У него вся морская стихия ограничена девочками на пляже и фуражкой с крабом. А насчет фордевинда, бейдевинда и бакштага он не сечет. Я уж не говорю про галфинд или ливентик. А что такое краспица, ты знаешь?
С минералогическим приветом, Владелец Копей,
Матрос в Душе.

Я помню, как в Болшеве в его квартире мы с Юрой Васильевым ждали Олега, и я вышел на улицу его встретить. У подъезда стояли мужчина и женщина, на которых я поначалу не обратил внимания. Но когда вернулся и стал подниматься, женщина пошла следом и остановилась у той же двери.
- Проходите, — сказал я ей.
- Нет, — засмущалась она. — Передайте Олегу вот это. — И быстро ушла.
Олег пришел, и развернул сверток. Мы ахнули. Это была старинная складная подзорная труба.
Олег оторопело и восхищенно молчал. Потом опомнился:
- Я их обязательно разыщу.
...В литературных оценках Олег был прям и беспощаден — это относилось и к друзьям-писателям, и к незнакомым людям. Чего греха таить, иногда, оценивая рукопись, не каждому ее автору тебе удается сказать откровенно всю правду, ищешь слова поделикатней, чтобы не обидеть, а по сути невольно потворствуешь его дальнейшим безнадежным потугам. Однажды случилась похожая ситуация, и рукопись романа одного автора я послал на рецензию Олегу.
Он ответил:

Знаешь, рукопись я прочел с трудом, но рецензию постарался написать максимально добросовестно. Мне плевать, на «принято — не принято», звание российского литератора обязывает в данном случае к искренности. Искренне я и написал. Я обязан предостеречь автора от мук графоманства, мне автора жаль, а не будущих редакторов и рецензентов, им за это деньги платят... Основы нету. Была бы основа, честное слово, просидел бы неделю вместо трех дней, написал бы автору лично подробнейшую инструкцию. Но...

Олег Куваев был не намного старше, нас, теперешнего поколения магаданских прозаиков. Но мы счигали его мэтром, потому что на северную прозу, хотим мы того или нет, он оказал такое влияние, которое ощущается сейчас и будет ощущаться еще долго.
В 1976 году за роман «Территория» О. Куваеву была присуждена премия имени Магаданского комсомола, а в 1977 году — первая премия ВЦСПС и Союза писателей СССР за лучший роман о рабочем классе.
Мы часто обращались к Олегу как к старшему товарищу и опытному тундровику за советом в самых сложных вопросах — неважно, касалось ли это литературы или техники сплава по конкретной реке.
У него было чуткое сердце. Помню, как-то в «сезон дождей», на пороге очередных изменений в своей личной и общественной жизни, написал я ему письмо, где об этом не было ни слова, но рассказывалось о намечаемой экспедиции на собачьих упряжках вдоль побережья Чукотки и Якутии, о реке, на которой решил побывать летом, о ловле чира в Анюе и обсидианах на озере Красном.
«Обсидианы — это хорошо. Нужны», — ответил он.
А в конце письма приписал:

Ты хандришь, Алька. Чувствую это по тону письма. Единственное, чем могу утешить, — это тем, что в печали созревают необходимые решения, которые потом уже не надо исправлять.
Письмо мне очень помогло, как и многое другое, чему не придавалось значения раньше, в течение нашей цятнадцатилетней дружбы.
«Тогда, в тот черный год, я шел по осиротевшей Москве и думал, что Москве-то, возможно, еще как-нибудь, а вот Чукотке без Олега действительно плохо, ведь здесь остались те люди, чьи лица «обжигал морозный февральский ветер», ветер Территории; люда, исповедующие полярный кодекс чести, которому Олег Куваев был верен всегда.

Альберт Мифтахутдинов

я тоже не удержался и послушал, хотя сильно сдерживал отзыв krokik-а, и я боялся что такие теплые давние впечатления о книжке замажутся... к счастью, у меня такого не произошло. такого восторженного впечатления, как в юности не было - но книжка по-прежнему понравилась, никакого "устарения" я не почувствовал, и уж точно не заметил ничего неестественного в том, что krokik-а обломало:

как раз все приведенные цитаты в книге соответствуют героям и абсолютно органичны и естественны. просто интерпретация слегка утрирована: например "твердит имя своего начальника" надо бы заменить на "мысленно беседует со своим кумиром"... ну да, кумир, легенда, случился быть начальником, ну и? разве нет в той же книге эпизода, где "кадры" отказались пить тост за начальника, потому что в Северстрое такое считалось подхалимством, каким бы героем начальник не был и как бы ни был заслужен тост?

..что касается моего давнего ощущения схожести Куваева и Джека Лондона, то должен признаться - на этот раз ничего подобного я не почувствовал... может быть это у меня сложилось тогда после чтения повестей и рассказов, а не ТерриторииЯ не помню... но Территория с Лондоном не ассоциируется ничем, кроме слова "золото" и тягой к сильным характерам.

при всем моем уважении к Саше Жуковой, должен честно признаться, что мне исполнение не очень понравилось - только оговорки, произношение или ударения тут не при чем, это меня не задевало совсем - а вот я так и не смог избавиться от чувства "неправильного кастинга" - ну никак не вяжется у меня исполнитель-женщина с этим текстом, и еще не хватало персонификации героев - хотя Саша старалась, и в общем-то у нее местами получалось, тут ее можно только похвалить за отсутствие "перебора" в попытках актерского исполнения.
Тем не менее - "не легло", уж простите за искренность

Спасибо! Если бы не Саша, вряд ли бы эту книжку озвучили в коммерческих издательствах.

trya
Наоборот, большое Вам спасибо за отзыв.
Хочется еще более жесткой критики (как иначе двигаться?)

Очень хочется послушать ТЕРРИТОРИЮ в мужском исполнении..........
этот роман действительно должен читать мужчина.........

Воодушевленный отзывами вэтой теме, начал слушать "Территорию". Не пошлО.
Слишком отдает советскими производственными романами. Вероятно для своего времени "Территория" была откровением, может вызовом. Но сегодня звучит слишком по-советски.

Кстати чтица очень неплохая. На твердую четверку.

Benz
Так поделитесь за что балл снизили....

я так думаю, что за то что не понятно кто в данный момент говорит 'Вася' или 'Коля'
, пока не скажешь - сказал Вася/Коля

к сожалению, у меня это и в следующих книжках не получается
но надо идти вперед

БОЛЬШОЕ СПАСИБО ЗА ОТЗЫВ

(для меня это ВЕЛИКАЯ КНИГА ПРИ ЛЮБОЙ ВЛАСТИ)...........

Произношение какое-то странное. Какое-то местное, что-ли.

Это сообщение отредактировал Benz - 27.12.2009 - 19:10:44

Benz
не угадала (это скорее то, что мне не нравится)
спасибо за отклик и пояснение
увы, в моем случае это не лечится ..............

вызовом - врядли, а вот откровением - наверное да. помимо очевидных литературных достоинств, книга меня поразила свей честностью. по моему, автор там нигде не скатился на традиционные плакатные мазки соцреализма, он просто все ненужное опускал - но то, что описывал - все честно.

geogeo,
есть в коллекции клуба в мужском исполнении, даже целый звездный мужской коллектив:

но к сожалению ссылки на рапиду умерли, разместил просьбу к автору релиза
ув. Ultam перезалить этот спектакль.
так что, ждемс.
А я ставлю на закачку книги в вашем исполнении, так как тоже очень захотелось прослушать и составить собственное мнение.

о как! спасибо, а я и не знал об этом спектакле. конечно спектакль - не книга, но тоже интересно

У нас есть каталог!

Олег Куваев

freestyle
Спасибо
действительно звездный состав, особенно старик Кьяе — Борис Левинсон.

Но есть большое НО

время звучания
1 час 45 мин - Постановка
11 час 24 мин - книга

Послушал книгу и почитал отзывы. Дискуссию эту, когда шла ещё, видел. Но тогда смутило, что женским голосом, а, не послушав, вроде и резона встревать не было.
Территорию читал, когда в роман-газете вышла. А потом отдельным изданием попалась в 80-х уже - купил и перечитал, да и впоследствии иногда в неё заглядывал.
Насчёт советскости - если о двойных стандартах речь, так там этого нет, нет и определяющей роли партии.
Производственный роман - пожалуй, но тоже не совсем. Место действия для этого нестандартное. Туда ж просто жить никто практически не ехал - по контракту, по этапу, по распределению, из амбиций. Ну и всё ж не любовь технолога и начальника производства на фоне плавящегося металла, и не конфликт хорошего с ещё более лучшим с намёками на вредительство и опять же мудрым и ненавязчивым вмешательством секретаря парткома.
Строго говоря, производство в данном случае это прииск, а здесь изыскаяния, жизнь безбытная по определению.
То, что жёстче было, Крокик прав. Может лет через 10-15 и сам Куваев об этих реалиях бы написал что-нибудь, но не дожил. А в то время в более жёсткой редакции вряд ли были шансы к опубликованию. У Вяткина было что-то про Магадан не намного более жёсткое, но тем не менее изъятое из библиотек. Да и не факт, что Куваев на "проходимость" оглядывался, скорее нет. Он же сам геолог, отсюда и ракурс рассмотрения. Рассказы его романтичны, здесь романтичность в значительной степени преодолена или вычищена, однако это тоже стоит принять в учёт при рассмотрении - почему аспекты, касающиеся рецедивистов и связанной с ними опасности не раскрыты. Не претендует он здесь на всеобъемлющее описание реалий в это время и в этом месте. Не потому, что не знал или не хотел, просто не соответствовало замыслу. А может и отсёк какие-то сюжетные линии, чтоб успеть закончить. Он же вроде уже серьёзно болен был во время написания.
Всё это домыслы конечно, но в результате-то книга сильная получилась.

К голосу быстро привык, в целом положительное впечатление. Отсутствие ролевой раскладки замечал по ходу, но не особенно мешало - скорее забавляло. Довольно много ошибок ударений, они, я бы сказал, систематические. Как правило это сдвиг на первый слог (алкоголь, комплект, санях...). И в прилагательных ё как е звучит с соответствующим сдвигом ударения к началу слова, как в церковнославянских текстах.

Это сообщение отредактировал Владилин - 20.06.2011 - 23:45:57

Виктор Вяткин ( третья книга издана впервые)

Теперь есть и в мужском исполнении - Георгия Попова
Topic Link: Куваев Олег - Территория