Владилин, 02.12.2012 23:42
—
развернуть
В детстве книжки по названию запоминаются, а фамилии авторов кажутся чем-то второстепенным. И хотя к сказочникам это не в полной мере относится, обычно фамилией знакомство на первых порах и ограничивается. Это потом уже, через время, с фамилией начинает ассоциироваться некий расплывчатый образ. Так вот: о механизме проявления.По мере знакомства (если, конечно, не рыть специально, а суммировать попадающие на глаза факты) в одних случаях биография как бы сразу целиком возникает, и далее лишь детализируется; в других – периодически вскрываются новые пласты, заставляющие по-новому взглянуть на автора.
Корней Чуковский ко вторым относится. И поскольку в первую очередь детский всё же писатель, именно между делом суммируются факты.
Ну действительно: сперва Мойдодыр, Федорино горе и т.п. отдельными иллюстрированными книжицами (которые целиком или фрагментами во вьюношеском возрасте периодически встречаются в закоулках книжных шкафов и на антресолях), потом От двух до пяти издания девятьсот лохматого года в переплёте жёлто-коричневого колера. В детстве - пожалуй и всё. Вроде типичный советский детский писатель.
Но после детства фамилия вдруг начинает всплывать в статьях и книгах, относящихся к серебряному веку. Приглядишься – ба, да он всего на полтора года моложе Блока!
Тут же где-то прознаёшь, что было ещё Мастерство Некрасова и пытаешься его заполучить, но… куда ни сунешься – кругом одни Мойдодыры.
А ещё после она (фамилия) появляется в постсоветских публикациях, со всей категоричностью возносящих в ранг кумиров шестидесятых или выносящих приговоры «по гамбургскому счёту».
В итоге представление складывается. Оно, правда, по-прежнему страдает некоей фрагментарностью, но по-прежнему и остаётся в таком состоянии до случая. А когда случай наконец представляется – в нашем случае
это Topic Link: Лукьянова Ирина - Корней Чуковский – долго чешешь в затылке: достаточно тебе этих представлений или всё же 50,5 часов на их детализацию? Рискуешь-таки попробовать, и всё оказывается не столь страшно. Книга написана неплохим языком, в ней нет и следа занудности официальных биографий, скорей наоборот – казалось бы совсем неважные, проходные эпизоды позволяют по-житейски понять характер и мотивацию тех или иных действий и поступков. К тому же наряду с биографией и эпоха рельефно проступает, что является дополнительным бонусом (а если о персоналиях говорить - много про Блока в последние годы, Ахматову, Гумилёва, Репина, Алексея Толстого и т.д.). Всё это в беспристрастном крейсерском исполнении Ерисановой воспринимается довольно легко – не ловишь себя на мысли посмотреть, сколько ещё осталось. (типичные для неё ошибки встречаются, например «дом МурузИ», но их не много, и внимание они не сбивают).Придраться можно и к автору – рассматривая различные реалии, относящиеся к одному временному периоду, она повторяет одни и те же аргументы практически слово в слово. Наверно повторов можно было избежать, предметней озаботившись структурированием материала. Повторы царапают ухо, но по прослушивании всей книги это кажется мелочью, не портящей впечатления.
Кроме литературных источников Лукьянова при поиске и подготовке материалов имела доступ к архиву Чуковского и пользовалась благожелательным расположением его родственников, что, несомненно, сказалось…
Избегая свалиться в пересказ (который в данном случае рискует сильно затянуться), скажу, что я надеялся уяснить, прослушав книгу: почему столь противоречивы мнения о Чуковском в мемуарах и воспоминаниях о серебряном веке, как он попал в детские писатели, как избежал репрессий, что он делал во второй половине 50-х и 60-ые годы. Обо всём этом есть, доброжелательно, но без адвокатства. И о последнем весьма предметно.
Новым для меня, если не считать отдельных фактов (их много), было довольно подробное описание работы издательства Всемирная литература, гонения на детскую книгу в 20-х годах. Понятней стали его взаимоотношения с Пастернаком в 50-х (везде, где встречал как-то настолько обтекаемо они преподносятся, что сформулировались в отдельный вопрос), ну и естественно я удовлетворил перечисленные выше ожидания.
Интересующимся советским периодом русской литературы всяко стоит послушать, я бы и всем порекомендовал, но 50 часов всё-таки – могут не дотянуть до посадочных огней.
Лукьянова Ирина - Корней Чуковский (
Ерисанова Ирина) //ссылки: 
вырезано 
Подробнее на форуме
Ну... самому то бог не дал ни голоса, ни мазы, но всё-таки ведь кто-то же это таки сделал... Да. Совершенно честно - мне это немножко душу греет. 
