Человеческое сознание работает по таким законам, которые я себе объяснить не могу. После Евромайдана захотелось перебрать в памяти свои впечатления от “Войны миров» Герберта Уэллса.
Сюжет.С книжкой я знаком с детских лет по собранию сочинений
вырезанои только сейчас выяснил, что от натиска времени к Интернет-эпохе уцелел одинственный ее перевод на русский – скромного, как для поэта Михаила Зенкевича:
вырезаноСейчас, после целого прошедшего века, ясно, что жители действительно Великой тогда Британии на развлечении могли не экономить: многие книжки англоязычных авторов времен экономических успехов Британии являются по-прежнему читаемыми, так тщательно они были написаны, благодаря, в т.ч., и неплохой оплате литературных трудов. И, я предполагаю, переводили эти книжки по всему миру моментально – за удачливыми соседями следят всегда. Я почему-то уверен, что русские переводы появлялись и до Зенкевича, просто не выдержали конкуренции с талантом.
Нацеленность романа в т.ч. и на коммерческий успех для меня является совершенно ясной: в подстрочной рекламе первого отдельного издания указано - от автора «Машины времени», т.е. имя удачного романа использовано для укрепления нового бренда в литературном бизнесе. Т.о., Уэллс успешно продолжал традиции Шекспира в английской литературе – и это верно, и это правильно! – без такого подхода вряд ли издательство «Правда» запустило бы в тираж то самое собрание сочинений числом в 350 тысяч экземпляров...
Далее. Как известно из нашей классики, «
время и место встречи изменить нельзя».
Время, необходимое для путешествия от Марса к Земле по баллистической траектории, Уэллс представлял довольно правильно: вспышки на Марсе наблюдались в августе, а посадка марсиан состоялась только летом («цветущая изгородь из шиповника», «палящее июньское солнце», клубника и ранний картофель). Вот только с моментами времени Уэллс все равно обращается так, как выгодно литератору:
и вспышки на Марсе приурочены к моменту противостояния (а стартовать нужно раньше), и происходят вспышки исключительно английской ночью (чтобы с Земли видно было – надо же напряжение поддержать и интригу закрутить)
и точно в полночь (а когда еще? самое подходящее время для сил тьмы! да и на Марсе должны отлично знать, что полночь в английской обсерватории самая правильная из земных полуночей),
и аккуратно через земные сутки происходит каждый последующий старт (Марс тоже, оказывается, вращается синхронно с Британией),
и посадка приурочена к выходным, чтобы резче был контраст между войной и миром (вспомним, какое впечатление производит до сих пор на наш народ то, что последний раз Германия напала на нас именно воскресным утром).
Место действия Уэллс, как коммерчески успешный литератор, вообще выбрал типовое: такое, где живут наиболее обеспеченные и праздные читатели. С учетом того, что боевые действия и прочие потрясения традиционно слабо задевали Британские острова, выбор правильный – жителей этих островов проще задеть за живое романными страстями, чем, скажем, белорусов, оставшихся после Великой Отечественной войны втроем из четверых. По счастью, особенности места жительства целевой группировки Уэллс отлично знал – потому в романе много ярких и запоминающихся деталей.
А деталей этих в книжке хватает. То рассказчик дом запирает не только на ключ, но еще и на засов (где в наших квартирах встретишь подобное приспособление для обороны дома?), то обязательное личное копание англичан в саде-огороде, то пацаны, прислуживающие при игре в гольф (Вы давно в него последний раз играли?).
Но меня, который никогда не бывал в Англии, больше всего порадовала своей несомненной жизненностью следующая деталь: англичанка так ценило свое благополучие на родине, что боялась соседей-европейцев не меньше, чем марсиан. Вообще в романе я явственно увидел мысль рассказчика о заслуженном превосходстве своей родной страны над остальными – не на кого другого напали, там же нечего взять, а на нас. Правду говорят, что настоящее искусство вечно, потому что оно тесно связано с жизнью (вспомним того же Шекспира). За прошедший век только страны поменялись ролями, но такие люди, с верой в свою исключительность, живут и здравствуют везде. Им любая идея подходит для подтверждения этой веры, что «Россия – родина слонов», что «Лондон – великий отец городов», что «Америка – светоч цивилизации и демократии».
По добротности Уэллс нисколько не уступает Шекспиру: у обоих есть множество идей, а не какая-то одна-единственная из вечных 36 сюжетов. Как художник, так же вольно обращается с вероятностью:
- рассказчик живет в близком душевном контакте с погибшим астрономом;
- место посадки первого цилиндра видно из окна рассказчика;
- посадка пятого цилиндра происходит вообще прицельно по рассказчику;
- первый повстречавшийся труп – это именно труп того человека (трактирщика), в гибели которого рассказчик косвенно виновен;
- артиллерист встречается дважды;
- первый же встреченный англичанин-индивидуум оказывается фюрером («вся эта земля – моя», «все люди, жившие в этих домах, все эти жалкие
- канцелярские крысы ни на что не годны» и т.д.);
- из наследия марсиан разгаданы положительные артефакты (секрет воздухоплавания), а не более востребованные (состав черного газа, генератор теплового луча)
- Уэллс рисовал будущее счастливым, а не полосатым;
(продолжение найдите сами).А вот жители 50 тысячного Уокинга – первого центра притяжения марсиан, где Уэллс и жил во время писания – Уэллса ценят слабо: пожадились на скульптуру треножника к 100-летнему юбилею («осваивали бюджет» – это если в другом переводе). В романе треножник был выше домов, ломал сосны, а они соорудили
жалкое 7-метровое сооружение вырезанодля сравнительно честного отъема денег – я предполагаю, для прокорма прослойки населения, соответствующей нашим свадебным фотографам. Нету на них ни Вучетича, ни хотя бы Церетели! И поделом им за жадность и косность – народ эту треногу не оценил, в Инете очень мало ее фотографий.
Что интересно, этот Уокинг, при разглядывании из космоса:
вырезанодействительно может быть местом, где в 19-ом веке мог еще осуществляться описанный в романе лесоповал (сейчас диковинное занятие для Англии и вообще Западной Европы) – вокруг Уокинга и поныне есть какие-то остатки леса.
Незачеты по уэллсовским «деталям» малы и неприметны:
- вода из космоса выглядит голубой, а не серой;
- везде и всюду зеленый свет и зеленый дым – другие цвета казались не страшными, что ли;
- красная марсианская трава заглушила наши растения, миллиарды лет приспосабливавшиеся к спектру Солнца с максимумом в зеленой части спектра – обидел все земные растения, а не только английские сорняки;
- после гибели марсиан со всех сторон к Англии пошли корабли, наполненные продовольствием – ага, как же;
(продолжение найдите сами).Личность рассказчика вызывает симпатию как борьбой внутренних противоречий, так и его действиями: «упорная, тяжелая работа приносила мне странное облегчение – она заставляла забывать о чуждом, жутком мире вокруг нас». Трудотерапия, куда же без нее! По запасу внутренних резервов рассказчик оказался вполне себе боевым ботаном: не стал хныкать, как гражданка Колыванова М.А., что «статью о развитии нравственности в связи с общим прогрессом цивилизации» помешали дописать, а бодро действовал по обстановке. Как я недавно услышал от одного космолога, «люди, которые не имеют хороших идей, имеют принципы». Именно эти принципы и сберегли его психику – всего лишь поседел, помешательство после гибели марсиан оказалось обратимым.
Зачетный отрывок я выбрал простой и понятный: «А между тем через бездну пространства на Землю смотрели глазами, полными зависти, существа с высокоразвитым, холодным, бесчувственным интеллектом, превосходящие нас настолько, насколько мы превосходим вымерших животных, и медленно, но верно вырабатывали свои враждебные нам планы»
Винярский:вырезаноГерасимов:вырезаноКозий:вырезаноКонцевич:вырезаноPost Link: Уэллс Герберт - Война мировВинярскийдля меня – эталон прочтения «Войны миров». Этот человек пропустил выдуманные давно и далеко события через свою душу. Не знаю, по какой причине (личностное содержание, или белорусское происхождение), но он обнаружил скрытую в этой книжке от меня десятки лет атмосферу самого настоящего военного психоза. Ужас войны чувствуется в каждой паузе чтения, если только у Вас есть какое-то воображение. По этой причине слушать «Войну миров» в исполнении Винярского во время обострения окружающей обстановки впечатлительным людям не рекомендую – можно и вред себе нанести. Я вообще завидую тем белорусским женщинам из
"Тревожного месяца вересня", которые могли спокойно обсуждать «Войну миров» во время самой настоящей войны – я таким спокойствием, как выяснилось на современном фоне всего лишь российско-украинской напряженности, не обладаю.
Музыка также не оставит Вам шансов для спокойного существования.
Винярский в одиночку превзошел прогремевшего Орсона Уэллса со всем его бюджетом и коллективом.
Герасимов. Мастер чтения, что и говорить. В связи с несомненным мастерством любая книга в его прочтении похожа друг на друга, независимо от сути. На самом деле Г. полностью отключает свое сознание от содержания книги, профессионально выполняя те приемы, которые рекомендованы в разных «пособиях для эффективных менеджеров по продажам»: модулируйте голос, и т.д., и т.п.. Воздействие Герасимова на меня проявляется в том, что я считаю его лучшим чтецом для того, чтобы заснуть под книжку.
Козий. Читает уставший от жизни человек, которому надо как-то зарабатывать себе на пропитание. «Глупости все это» - отлично знает он, и это его знание сквозит в каждом прочитанном им предложении. Чтение К. «Войны миров» более всего напомнило мне курс гражданской обороны в его же прочтении. К. с равным чувством читает и про «злобных существ, с завистью наблюдающих за нами», и про «зарин, зоман и Ви-газы»: абсолютно никаких эмоций. Обычно таким тоном вставлялись переводы в советских фильмах: например, «непереводимый итальянский фольклор» в «Бриллиантовой руке».
Ошибку в ударении в слове «Омнибус» К. делает без возможности ее не совершить – начитывал он тогда, когда Интернета не было, а был план по прочтению.
Концевич бодро перечисляет факты и тезисы, не выделяя эмоции должным образом. Какое-нибудь погружение в атмосферу книги он даже и не пробует имитировать. Такое впечатление, что предыдущее произведение, которое ему удалось и обещало успех в жанре, было стишком «Наша Таня громко плачет». Его чтение уравняло все страсти-мордасти романа с проблемами, созданными этой Таней.
Концевич даже не вдумался, что прошло 6 лет, прежде чем рассказчик сумел преодолеть свой ужас после войны, чтобы связно изложить собственные впечатления от произошедшего.
Такое отношение к работе обычно для поденщиков или гастарбайтеров. Ему «омнИбус» я не прощаю!
Адаптации, пересказы, радиоспектакли, экранизации.Хорлин попал мне в уши, используя мимикрию (спутал его изложение с чтением). Совершенно неадекватное звуковое сопровождение – при такой музыке никаких впечатлений в душе от того, что речь идет все-таки о ВОЙНЕ, и возникнуть не может. При таком изложении слушателю гарантирован положительный финал – любой поймет, что это сказка – даже до Орсона Уэллса этой аудиокниге так же далеко, как до Марса на велосипеде.
Вообще все, что слышал и видел (перечислять не буду) – дрянь и халтура. Запугать человека лучше, чем он может запугать себя сам, нанятые режиссеры не смогли. Переложение деталей на образы, доступные для восприятия целевой аудиторией – для этого ведь надо интеллект иметь, как у Шекспира – а где его взять при типовой работе в массовой культуре?
Постановки провокаторов типа Орсона Уэллса могут иметь успех только в сонных и блаженных краях, типа тех же США. Первоначальный успех романа в Англии тоже удовлетворяет этим двум необходимым признакам –– каждый из жителей такой страны в глубине души знает, что благополучие его временное и неправедное. С официальным Богом они как-то договорились, но ведь есть и другие силы? – вот и реагируют жители на такую ужастику соответственно. По воспоминаниям в Википедии, британцы тогда смутились от якобы предсказанной в романе расплаты за колонизацию – а сейчас я в тексте и намеков на больную совесть Уэллса, как «выразителя совести своего народа», обнаружить не могу.
Результаты. 1. Жалею, что не обращал раньше внимания на культурный канал белорусского радио – надо будет поискать, чем там еще отличился Винярский.
2. Всесторонне испытал портативную газовую горелку – очень она похожа в воспаленном сознании на марсианский треножник.
Жертв и разрушений нет. Испытатель и материальные ценности уцелели. «Генератор теплового луча» стал похож на себя из–за красного цвета анодирования, обоснованно выбранного для органов управления такой штукой нашими китайскими товарищами.
3. Уэллс и Винярский – великие художники! - так обновили впечатления от романа, что я стал выдерживать примерно 5 минут современных украинских и русских теленовостей (ранее не мог).
4. Роман не уступает библии - каждый вычитает там что-то для себя полезное:
«возможно, что и цилиндры на время перестали падать потому, что марсиане боятся попасть в своих же»;
(после сообщения, что марсиане готовятся к глобальным завоевательным полетам) «ну, когда они полетят, тут-то будет полегче»;
«быть может, там, из бездны пространства, марсиане следили за участью своих пионеров, приняли к сведению урок и при переселении на Венеру поступили более осторожно»;
(продолжение найдите сами).
Уэллс Герберт —
Война миров (
Кирсанов Сергей Хорлин Александр) //ссылки: 
Уэллс Герберт —
Война миров (Зозулин Виктор Суховерко Рогволд Погоржельский Михаил) //ссылки: Уэллс Герберт —
Война миров (Козий Николай) //ссылки: Уэллс Герберт —
Война миров (Концевич Станислав) //ссылки: вырезано Уэллс Герберт —
Война миров (Герасимов Вячеслав) //ссылки: вырезано вырезано Уэллс Герберт —
Война миров (Винярский Олег) //ссылки: вырезано
Подробнее на форуме
Дорога домой
