Сеть оправдывает средства, Открылась Лондонская книжная ярмарка

Сеть оправдывает средства Открылась Лондонская книжная ярмарка


Ярмарка литература

11 апреля в Лондоне открылась ежегодная книжная ярмарка. В этом году почетным гостем (здесь это называется "Market Focus Country", то есть страна, представляющая на ярмарке свой книжный рынок) стала Россия. Из Лондона — АННА НАРИНСКАЯ.


Сочинение патриарха Московского и всея Руси Кирилла в Лондоне представлял митрополит Волоколамский Иларион (справа), а присутствовавший здесь же глава администрации президента Сергей Нарышкин (слева) придал событию особую значимость.

Россия стала почетным гостем Лондонской книжной ярмарки в год, который, по мнению аналитиков, окончательно проявил переход западного издательского бизнеса в новое состояние. Однако само это новое состояние, заявляют те же аналитики, какое-то межеумочное, не до конца определенное. С одной стороны, для всех очевидно, что книгоиздание должно "go digital", перейти на цифру, но никто до конца не понимает, до какой степени оно должно на нее перейти и даже на какой точно стадии перехода оно в данный момент находится.


В таком же неопределенном состоянии пребывают на данный момент отношения "создателей книг" с книготорговцами, что "реальными", что сетевыми, все более пытающимися влиять на политику издательств. Всем вроде бы ясно, что "от этого рабства" надо освобождаться — но неясно, каким конкретно путем из многих возможных.

К тому же именно сейчас замедлилась утвердившаяся в последнее время тенденция поглощения маленьких издательств конгломератами, грозившая уничтожить независимое книжное дело в Европе. По словам Джейкоба Стивенса, редактора VersoBooks, одного из старейших британских "независимых", последние антиправительственные выступления во Франции и недавние британские студенческие волнения подогрели интерес к тем книгам, которые могут производить издательства именно не массовые, не работающие прицельно на рынок. В прошедшем году, утверждает он, европейские "независимые" чувствовали себя лучше, чем когда-либо в последнее время.


Руководитель администрации президента России Сергей Нарышкин (слева) и директор «Дома Русского зарубежья», директор издательства эмигрантской литературы «Русский путь» Виктор Москвин (справа)

Но проблемы и перспективы российского книгоиздания, обсуждавшиеся на многочисленных семинарах, посвященных России как почетному гостю ярмарки, лежат практически вне спектра этих проблем. В смысле "цифры" отечественные издатели более всего обеспокоены пиратством — до такой даже степени, что специалист по e-паблишингу Питер Колингридж выступил в распространяемом на ярмарке профессиональном издании Bookseller с заметкой, оспаривающей мнение "достойных российских коллег",— в ней говорится, что "драконовские антипиратские меры могут только усугубить проблему".


Диктат российских книжных магазинов больше всего, кажется, волнует иностранцев. О нем, например, горячо говорил британский аналитик российского книжного рынка Джон Парсонс. Его выступление вообще было довольно комическим. Обещал господин Парсонс рассказать присутствующим о возможностях "наслаждаться российским книжным рынком". В итоге же он сказал примерно следующее: "Чтобы пройти российскую таможню, нужно установить "специальные отношения", чтобы ваши книги получили сертификацию, нужны "специальные отношения", чтобы пройти все бюрократические препоны, нужны "специальные отношения". А российские книготорговцы знамениты своей нелюбовью платить по счетам". Так что было не совсем понятно, как таким рынком можно насладиться и зачем вообще на него ходить.


Доклад руководителя одного из главных отечественных издательств "Эксмо" Олега Новикова в некотором смысле прозвучал в унисон с речью британского аналитика, во всяком случае оптимистичным его назвать никак нельзя. Господин Новиков жаловался на общее угасание интереса к чтению, на банкротство крупнейшего отечественного книжного распространителя — компании "Топ-книга", на все то же электронное пиратство, на отсутствие после "Гарри Поттера" глобального бестселлера. (В России таковым не стала даже "Сумеречная сага" Стефани Майер.)


Руководитель администрации президента России Сергей Нарышкин

Вообще, некоторая жалобная интонация была присуща выступлениям многих наших соотечественников. Писатели в основном жаловались на то, что их творчеством в англоязычном мире не очень интересуются. Владимир Маканин, например, сказал, что его проза на английский практически не переведена, а Наталья Солженицына — что из многочисленных "узлов" "Красного колеса" на этот язык переведены только два.


Но некоторые книги на английский все же переводятся. В первый день ярмарки с аншлагом и некоторой даже дракой за места прошла презентация перевода сочинения патриарха Московского и всея Руси Кирилла "Свобода и ответственность. Поиски гармонии: права человека и личное достоинство". Книгу представляли председатель отдела внешних сношений Московской патриархии митрополит Волоколамский Иларион, глава издательского отдела архиепископ Владимир и архиепископ Лондонский Ричард Чартерс.


Уникальность этого труда, сообщил митрополит Иларион, в том, что его автор "не подвержен никаким современным интеллектуальным" модам. Он выступает против того, что современная секулярная идеология хочет загнать религию в специально отведенное гетто, и того, что церкви нет места в общественном дискурсе.


На экране за спиной митрополита многозначительно проплывали фотографии патриарха с Путиным и/или Медведевым, а один раз даже с президентом Обамой. Эти образы, вероятно, обозначали то гетто, в котором, в отличие от нынешнего, религии как раз пристало находиться.

Источник




 

Акунину стыдно перед коллегами

Русские писатели оккупировали Лондон

И не вспомнишь, когда в одном месте собиралось столько суперизвестных писателей. Их 50! Лондон, где в эти дни проходит 40-я, юбилейная книжная выставка, встретил русский десант не дождями, а ярким солнцем и теплыми днями. Здесь Дина Рубина рассказывает Михаилу Шишкину о женевских впечатлениях, Наталья Солженицына общается со 150 лучшими английскими издателями за закрытыми дверями (о чем?), а Борис Акунин просит британскую публику быть терпеливее.



В холле отеля писатели над чемоданами обсуждают все последние дела.
Дина Рубина потрясена громадными ботинками поэта Дмитрия Кузьмина (“нет, все-таки мы, прозаики, такие ботинки не одели бы”). Людмила Улицкая остается в Лондоне и после ярмарки — повидать внуков, которые здесь живут. А молодая писательница и критик Алиса Ганиева, представляющая новое литпоколение, зависла перед бытовой проблемой: у нее в номере отдельно кран с горячей, отдельно с холодной водой, и вода не смешивается.

Выставка в Лондоне — совсем не то что у нас. Купить здесь ничего нельзя. Здесь заключаются договора, обсуждаются новые проекты и происходят встречи с читателями. Серые кардиналы — литагенты. Здесь продают книжные сувениры — фонарики для ночного чтения и закладки, а милые девушки любому уставшему от книжных бесед бесплатно делают массаж спины. На российском стенде душа радуется: гордо стоят переведенные на английский романы наших писателей. “Sonechka” Людмилы Улицкой, Пелевин, Лукьяненко, Битов, Рубина, Акунин — и так хорошо изданные!

Так почему же Акунину стыдно перед коллегами? Потому что во второй день выставки — “День писателей” — именно он был главным героем.

— Я очень горжусь тем, что я стал “писателем дня” на выставке среди 50 своих коллег-писателей. Мне стыдно им в глаза смотреть. Этот опыт я нахожу нелегким. Проблемы начинаются, когда писатели выходят за пределы страны. Литагенты и издатели смотрят тебе в глаза: “Мне нужен новый Толстой, это ты?” Великая русская литература XIX века — препятствие для современных писателей. Мы не можем с ней сравниться.

Первый писатель, с которым на выставке прошла встреча, Андрей Битов. “МК” не преминул спросить у автора “Пушкинского дома” о его отношении к современной литературе.

— Я не слежу за ней, — сказал “МК” Андрей Георгиевич. — Только если я в жюри премии… тогда я читаю — и нахожу, что снова делать нечего, то есть Россия вовсю пишет. Особенно провинция. Оттуда и надо ждать чего-то свежего. Москва слишком погрязла в тусовках.

— А кто он — новый Достоевский, новый Толстой, а может, Тургенев?

— Тот, кто сможет поймать картину целого. Сейчас много пристойного ретро пишется, даже новое поколение отрабатывает прежнее. А стать современным, ухватить сегодняшний ритм в большой картине — этого пока не видно. Даже серьезный писатель может написать такую штуку, вполне охватившую сегодняшний день с отражением исторического времени в нем.

На лондонской выставке не только писатели, тут директора крупнейших издательств и магазинов. Издатель Олег Новиков, выпускающий как раз всех знаменитостей от Улицкой до Пелевина, рассказал “МК”:

— Сегодня у англоязычного рынка есть серьезные проблемы с дистрибьюцией книг. Объем продаж тоже сокращается, и они сейчас не очень готовы инвестировать в русских авторов. Этого и раньше не было, и взяться этому неоткуда. Снижение интереса к чтению, падение рынка, пиратство электронных книг — все это угрожает рынку и в России, и в Англии. Но работать все равно надо, мы приобретаем большой объем прав в первую очередь у англоязычных издателей.

Вечерняя программа выставки выходит далеко за пределы Эрлс Корт. В книжном магазине на знаменитой Пикадилли Владимир Маканин и Полина Дашкова должны были говорить с читателями на тему “Ностальгия по цензуре”. Но попали в пробку, опоздали, и одна ироничная англичанка громко спросила: “Опаздывать — это русская традиция?” Кстати, из разговора выяснилось, что англичане прекрасно понимают слово “самиздат”.

Британский совет, фонд “Academia Rossica” и Федеральное агентство по печати — организаторы российского участия в выставке. Весь проект готовился два года. И теперь на приеме в российском посольстве Михаил Сеславинский сравнил писательское “собрание” из 50 человек с оркестром.

— Через 4 дня мы должны отдать это переходящее знамя нашему вечному конкуренту — Китайской Народной Республике, которая будет почетным гостем лондонской ярмарки в следующем году. Нашим коллегам — организаторам книжной ярмарки — я хочу пожелать терпения: в 2012-м к ним приедут по меньшей мере 500 китайских писателей. И вы будете вспоминать о нашем оркестре как о небольшом трио.

Источник

А нафига сравниваться то? Пишешь свое, читают, добавки просят... Мало ли , кому там че-то поранжирить все хочется, посравнивать. Ну, задают тебе такой идиотский вопрос, значит - дураки.

А ведь еще в "Сакуре и дубе" предупреждали

Еще бы МК преминул задать еще один "вумный" вопрос. Кто такая современная литература по мнению песателей из "МК"?.. Ответ мог быть тока один: "Отношусь"

А несерьезный типа тем более может? Че вообще тут имелось в виду? Бла-бла-бла...

А Наталья Солженицына - тож писатель? Это она что ли автор "Красного колеса"? Ну а ежели не переводят книги покойного, то мож для начала просто задаться вопросом: а почему? Мож просто неинтересно уже? Мож просто мавр уже сделал свое дело и мавр уже может уходить?

Назван лучший молодой переводчик русской литературы

Майя Винокур из университета Пенсильвании (США) была признана лучшим молодым переводчиком русской литературы на английский язык на Лондонской книжной ярмарке, в которой Россия в этом году участвует в качестве почетного гостя.



В заключительный день ярмарки один из организаторов ее российского раздела, фонд «Академия Россика», вручил ежегодную премию лучшему молодому переводчику с русского языка на английский. Майя Винокур была удостоена этой награды за перевод отрывка из книги Анны Старобинец «Живущий».

По условиям конкурса, работы номинантов — участники должны быть моложе 25 лет — в этом году оценивало жюри, в которое входили три британских специалиста по русской литературе — профессор Памела Дэвидсон из лондонского Университетского колледжа, профессор Кэтрин Ходжсон из университета Эксетера и переводчик писателя Бориса Акунина Эндрю Бромфилд.

Они выбрали победителя из пяти финалистов. «Мы предлагали конкурсантам перевести отрывок одной из современных книг, — рассказала глава фонда „Академия Россика“ Светлана Аджубей. — Все участники работали очень увлеченно, выбирая те произведения, которые близки им лично».

Источник

Съезд писателей в Лондоне

Дмитрий Косырев, политический обозреватель РИА Новости.

Что-то до слез знакомое, из древней истории, витало над массовым выездом российских писателей на Лондонскую книжную ярмарку. Пятьдесят людей, успевших уже привыкнуть к тому, что они - не профсоюз, а большая группа одиночек, друг друга даже и в лицо не всегда знающих. И вдруг - большое совместное мероприятие, впервые за двадцать, что ли лет. Да это же съезд писателей! Вот только не в России, а в Лондоне. И собрали этот съезд фактически и прежде всего англичане. Кстати, хотя сами "русские" мероприятия на ярмарке уже закончены, съезд - нет, поскольку часть писателей уехала путешествовать по Шотландии и прочим хорошим местам, и тоже со встречами и выступлениями.

Они нас знают

Работали люди из Британского совета и лондонского фонда "Академия Россика" во главе с очаровательной Светланой Аджубей. Работали потрясающе. Они знают все про современную российскую литературу, а что не знали - купили и прочитали. И вот результат: классика писательского съезда, с президиумом, отчетным докладом, выступающими и просто делегатами, только вот не в Колонном зале, а среди выставочных стендов Лондонской ярмарки.

Нельзя, конечно, сказать, что в Лондон оказались приглашены "все". Как это все, а вдруг кто-то из обойденных обидится? Но посмотрите сами. Борис Акунин: читал приветственное слово на церемонии открытия, назван "автором дня", имел несколько персональных выступлений. Ясно, кто у нас в литературе главный. И, добавлю от себя, это правильно и по заслугам. Вторым выглядел Сергей Лукьяненко - и тоже все верно.

Дальше, правда, на уровне президиума, зияла дыра. Приглашали Быкова, Сорокина и Пелевина (или Пелевина и Сорокина, кому как нравится). Они сами не приехали. Но приглашали же! Не было Донцовой, Корецкого, Бушкова. Но тоже, в общем, по уважительной причине. Живые классики Маканин и Битов - были. Бунтари Елизаров и Прилепин - были. "Почвенные" авторы и поэты как-то не все обозначились. И все же, все же… Съезд! Настоящий брежневский ампир, ну вот как шоколад "Аленка". Вроде и швейцарским страна завалена, но как-то без "Аленки" было бы грустно. Извините, если что-то рекламирую.

Кто-то выступал по пять раз, кто-то только однажды. Тоже как на съезде. Но важнее другое. В определенных кругах Великобритании знают о нашей литературе все. А после этой истории - когда Россия оказалась в статусе "Центрального экспонента", почетного гостя, с особой и мощной российской программой - будут знать еще больше. И тут, конечно, дело не только в литературе.
Ни слова о погоде

Когда вас приглашают в Букингемской дворец, с Ее величеством не рекомендуется говорить о погоде или политике, особенно британской. Но как же тут без политики, если уже ясно, что события, подобные нынешнему литдесанту, просто так не случаются. Не говоря о том, что деньги на десант потрачены немалые, и, мягко говоря, не обязательно российские.

Выступление главы администрации президента РФ Сергея Нарышкина на церемонии открытии российского стенда на Лондонской книжной ярмарке, 11 апреля 2011 годаТак вот, открывал российскую программу далеко не только Акунин. Можно было бы ожидать, что главным открывальщиком станет Михаил Сеславинский, глава Федерального Агентства РФ по печати и массовым коммуникациям - поскольку именно оно числится "партнером Лондонской книжной ярмарки по организации программы Центрального экспонента 2011 года". Но главную речь на открытии стенда произнес приехавший в Лондон Сергей Нарышкин, глава президентской администрации. Который после этого прямым ходом уехал на Даунинг-стрит, 10. Главный обитатель упомянутого стрита - премьер-министр Дэвид Кэмерон - отправится в Россию с визитом 12 сентября, чуть ли не в дни российской книжной ярмарки на ВВЦ.

Дело в том, что книги и культура - это все, что у нас есть. В российско-британских отношениях больше никакой повестки дня не имеется. Очень тяжелый случай испорченных отношений; когда нечто похожее было с США в последние месяцы правления Джорджа Буша, то, во-первых, все было не столь пусто, а во-вторых, уже работала команда по выработке того, что потом назвали "перезагрузкой". С Лондоном - вот разве что литература.

Последним был Солженицын

Но не будем забывать, что такое Лондонская книжная ярмарка. Это громадный павильон, где среди сотен перегородок - книжных полок - сидят за столиками издатели и агенты, смотрят новинки и не только, продают и покупают. Так и выглядела большая часть территории этой, одной из двух крупнейших в мире, ярмарок (вторая - во Франкфурте). Там тихо, говорят люди, среди гула, вполголоса. И только из второго павильона, где был почетный российский стенд, доносилось вдохновенное микрофонное "бу-бу-бу": почти без перерывов шли дискуссии и презентации. Тем не менее, толпа в первом, английском, павильоне была куда гуще.

Каждый из российского литературного десанта хорошо знал страшную цифру: 3%. Это процент переводной литературы на полках книжных магазинов англоязычного мира. Вообще-то это не предмет гордости, а проблема этого самого мира - он замкнулся в себе. И это, перед лицом перемен в мире, становится опасным. Но сдвиги еще всерьез не произошли.

Среди прочих мероприятий я зашел на семинар издателей и литературных агентов под названием "зачем покупать русский контент". Кстати, ведущие за безобразное слово "контент" извинились. Но отмечено было, что на полке "современные русские писатели" в лучшем магазине Лондона стоят максимум Чехов и Солженицын, а так - сплошные Толстой с Достоевским. Англоязычный мир проспал целый ХХ век в русской литературе. И, честно говоря, семинар ясных ответов на заданный вопрос не дал.

Хотя в этот раз для слома тенденции было сделано все. "Академия Россика" организовала даже переводы избранных отрывков из современной прозы в своем журнале, рекламировались гранты на перевод, акулы литературного мира на ярмарке и на приемах кишели десятками. Дальше - посмотрим.

Утешаться англичанам надо разве что вот чем: о российской литературе нашего времени знают хотя бы в Оксфорде. А вот следующим почетным гостем на следующей Лондонской ярмарке будет Китай. Тут знаний - ровно ноль. А ведь надо изучать, переводить и печатать: пора.

Источник

Писатели оценили Родину
Неожиданные итоги Лондонской книжной выставки

Собраньем пестрых глав, полусмешных-полупечальных, можно бы назвать ассортимент российских писателей на Лондонской книжной выставке: Маканин, Улицкая, Акунин, Битов, Юзефович, Дашкова, Прилепин, Устинова… Все они пообщались с английскими читателями, оценили деловую, но приятную атмосферу выставки… и все согласились: нас здесь читают крайне мало.

Никому-то, мол, мы не нужны. Михаил Веллер: “Сектор переводной литературы в англоязычном издательском мире составляет 3%. Из них маленький сегмент занимает русская литература. Строго говоря, англичане знают двух русских писателей — Солженицына и Радзинского, который написал про расстрел Николая II. Победные реляции — “русская литература под звуки фанфар” — не соответствуют действительности”.

Прозаик Ольга Славникова подтвердила печальные ощущения: “Немного обидно. Чувствуешь себя недооцененным, неузнанным, ощущаешь вакуум. Писатели у нас замечательные, но англоязычный рынок малоподвижен”. Кстати, Ольга — “мама” премии “Дебют” — напомнила о молодых писателях. “Смешно говорить о мемуарах 20-летних, но это бывает очень интересно. Человек в 20 лет никогда не напишет то, что в 30 — человек сам себя забывает”. Их еще не знают в России, но Лондону они уже представлены: Игорь Савельев из Уфы, Павел Костин из Калининграда, Андрей Кузечкин из Нижнего Новгорода.

В общении с английской публикой писателям помогали вежливость и юмор. Молодому писателю Михаилу Елизарову (премия “Букер”-2008) вообще не понравился местный зритель: “Передо мной сидят люди, доверху набитые этикетом, чопорностью, не готовые к честному разговору. Они пришли, чтобы обменяться условностями и любезностями. Мне такой формат неинтересен. Я больше дорожу своей русской аудиторией”.

А Лев Данилкин, Павел Басинский и Захар Прилепин, разговаривая с англичанами о жанре биографии, вдоволь их насмешили. Захар заявил, что осталось только, чтобы Путин написал биографию Медведева, а Медведев — Путина. А Лев Данилкин обрисовал “МК” свою точку зрения:

— Русская литература в мире пребывает в изоляции, ее мало переводят, не дают премий. Благодаря этому в России пишут оригинальные тексты, а не про глобальное потепление или варианты “Гарри Поттера”. Чтобы выступить на международной арене, нужен интернациональный хит. Благодаря обделенному состоянию в русской литературе происходят удивительные вещи. Как “Затерянный мир” — там никто не бывал, и там сохранились динозавры.

Но “МК” нашел на ярмарке “незаметного героя”, один из “переходников” из нашего затерянного мира в их, европейский. Эндрю Бромфилд — блестящий переводчик, представлял на ярмарке Акунина: “Как переводчик я всеядный: от вампирских романов до Пелевина, Акунина, Иличевского… Кроме того, что мне лично нравится. Например, “День опричника” Сорокина — не смог убедить английских издателей, что это хорошая книга. И она вышла в Америке в другом переводе. Сорокин сумел передать некоторые стороны развития России на данном этапе в иносказании, в образах… Интересных писателей много. Но английская публика получает только те книги, которые решил опубликовать издатель”.

Даже замруководителя Агентства по печати Владимир Григорьев подтвердил “МК” мысль о плачевном положении русской литературы за рубежом. В 2012 году Россия — почетный гость на Нью-Йоркской книжной выставке в надежде на улучшение ситуации.

Между делом писатели рассказали “МК” о планах. Захар Прилепин недавно закончил повесть “Черная обезьяна”. Павел Басинский занимается биографией Иоанна Кронштадтского. Дина Рубина записала аудиокнигу по стихам Ренаты Мухи. Лауреат “Букера”-2009 Елена Чижова готовится в августе издать роман “о 90-х, о перестройке, о становлении бизнеса, о том, как менялось советское сознание под напором новой реальности, о том, как смещались наши моральные представления, наше понимание долга, чести”. У Владимира Маканина в августе-сентябре выйдет роман “Две сестры и Кандинский”.

— Обособленность англоязычного мира в том, что они живут, как бы не обращая внимания на других, — рассказал Владимир Маканин “МК”. — Они не должны так замыкаться в себе, иначе их широта превратится в снобизм. Да, не так уж мы им и нужны! У меня во Франции вышло 16 книг, в Германии около 20, а в англоязычном мире 3, с переизданием 4. Нельзя быть недовольным, но им самим рано или поздно захочется оживить кровь. Другое дело — вопрос полноты представления русской литературы. Западные издатели могут сказать: решите этот вопрос, и мы отразим вашу полноту, чего же нам ковыряться в вашем добре. А у нас еще несложившаяся, социально неустоявшаяся жизнь. И мы бережем наши литературные традиции куда круче англичан. У нас гораздо больше писателей, которые ни на йоту не сдвинулись от эстетики Тургенева и Толстого. Топчут традиции сколько угодно, а проза все равно такая, а не другая. Мы как крестьянин, который не умеет торговать, потому что его 70 лет советской власти били по рукам, и он разучился протягивать руку. Я был поражен, что мой роман “Асан” наделал столько шуму. Западные люди говорят: рынок — это война. Я перефразировал: война — это рынок. Это всех так взбесило!

материал: Вера Копылова

Источник

Что за "полнота"? Для чего? Почему нельзя без нее? Ну не хотят ковыряться - кому от этого хуже то? И кто должен решать этот вопрос? Непонятно правда, при чем тут еще и социально неустоявшаяся жизнь.

Олег Павлов: «Какой прорыв возможен, если внутри— пустота?»

Наталия Бабинцева

Одним из главных культурных событий апреля стало участие России в качестве почетного гостя в Лондонской книжной ярмарке. Итоги российского присутствия на ярмарке трудно назвать ошеломляющими: как сказала в разговоре с обозревателем «МН» литагент Наталья Перова, «русская тема» на Западе по-прежнему в моде, вот только закрывать ее по-прежнему будут не наши писатели.



В России принято сетовать на консервативность английского книжного рынка. Действительно, на долю переводных книг там приходится всего 3% от общего числа новинок. Однако те, кто любит корить англичан, упускают из виду, что 3% от 160 тыс. наименований — это 5 тыс. переводных книг. Почему же среди этих тысяч не наберется и десятка современных российских авторов? Чего нам не хватает — яркой новой литературы или умения ее продавать? «МН» обсуждают итоги книжного Лондона с прозаиком Олегом Павловым, одним из немногих, кто вернулся из Англии с подписанным договором. Причем сразу на трилогию — за перевод его книги «Повести последних дней» взялось английское издательство And Other Stories.

— Англичан у нас по традиции принято ругать — за то, что мало интересуются неанглоязычной литературой. Вам после Лондона хочется поддержать эту традицию?

— У тех, с кем я встречался, есть интерес к нашей литературе. Но эти люди владеют русским языком. Их, конечно, мало, и это самые редкие в Англии читатели. Перевод им не нужен. От них скорее зависит, состоится ли он. Они приходили, слушали, знакомились. Вопросов у них много. Но, скажем так: по текстам. Читали мои тексты давно, а увидели впервые. Сверяли свои впечатления, узнавали как человека. Мне они тоже были интересны. Как может быть неинтересен человек, который перевел на английский Достоевского? Или Платонова?

— Оказался ли российский стенд центром ярмарочной жизни?

— Ярмарка для посетителей — это шоу. И на российском стенде устроили зрелище — вывели на огромную плазму сеанс прямой связи с космонавтами. Наглядная наша мощь и самый впечатляющий наш миф: да, мы первые покорили космос. Российский стенд образно строился вокруг этого мифа. Это собрало толпу. Но потом она разбрелась по ярмарке — и больше не собралась. Интеллектуальный интерес у английской публики пробудить не смогли.

Старались: фонд Academia Rossica (соорганизатор российского участия на Лондонской книжной ярмарке. — «МН») много сделал. Но не было видно самого главного — равновеликой этому мифу личности русского писателя. Такого писателя в России нет — эту оригинальную мысль принялись обсуждать с подачи Бориса Акунина. Его представили в главной роли, потому что в Европе он наиболее известен.

— Так что такое русская литература в сознании англичан?

— Да, Толстой. Да, Достоевский. Да, Чехов. А еще Платонов, Солженицын. Но вот в Лондоне устроили целую стену из книг Солженицына на российском стенде — и она молчала. Только что он ушел, и мы о нем молчим. Каким центром какой жизни мы можем стать, если нас самих идейно никто и ничто не объединяет? Это как столетие смерти Толстого, которое в самой России прошло бесследно. Что такое культурная среда сегодня? Тут вспоминается празднование одного пушкинского юбилея. Да-да, того самого, на котором Достоевский произнес свою речь. Там собрались все. Говорили все. И не стыдились своей любви. Этой любви в нас самих так мало, что мы не способны ее ни вызвать к себе, ни внушить.

— На ваш взгляд, выступление писателя вместе с агентом — это эффективный вариант презентации?

— Работают литагенты, они на себя все тянут. Сегодня агент есть у каждого серьезного автора. А презентации писателей — это развлечение для них самих и для публики. Никакого эффекта от них в принципе быть не может. Другой вопрос — что многие и существуют только потому, что бесконечно пропагандируют самих себя в телевизоре, на радио, в прессе. Нет писателей — есть самопрезентации. Ходячие рекламные бутерброды, а вместо униформы — обложки книг. Я бы предпочел профессиональное общение. Оно происходило, но частным образом.

— Прогнозировали, что если что и вызовет интерес в Лондоне, то это секция так называемой политической прозы, к которой вас и отнесли. А как было на самом деле?

— У меня на ярмарке было два выступления по пятнадцать минут — и это за три дня. Из них половину отдайте переводчику. Смешно. Я бы даже не понял, зачем меня пригласили, если бы не одна очень длинная история. Я получил приглашение на ярмарку за подписью господина Григорьева (Владимир Григорьев, заместитель руководителя Федерального агентства по печати и массовым коммуникациям. — «МН») после того, как высказался публично, что писатели стали ярмарочной челядью, когда началась бесконечная презентация новой путинской России. Франкфурт, Париж, Варшава, Лондон, Дели, Пекин… Да, я в ней участвовал, поэтому так и говорил, руководствуясь своими впечатлениями. И вдруг снова пригласили.

Существует определенная политика: везут Прилепина, но никогда не приглашают Лимонова. Это такая игра. А вот серьезно: социальной прозы за нулевые наскреблось всего на три романа. Столько издали, столько пустили к читателю. В Лондоне ее должен был представлять еще Роман Сенчин со своими «Елтышевыми». «Санькя», «Елтышевы», «Асистолия» — всего три романа о том, какой жизнью живет современная реальная Россия. Очень выразительная цифра сама по себе.

Можно сказать, как Чехов в одном фельетоне: не читайте газет нашего уезда, потому что в них вы ничего не узнаете о нашем уезде. Какой прорыв и куда возможен, если внутри — такая пустота?

— Вас не смутило, что вас записали в компанию к Захару Прилепину и Герману Садулаеву?

— Где, с кем и по какой теме ты выступаешь — решают без тебя. Но меня смущает скорее, что никто никому публично не возражает. Происходили, конечно, сбои: Елизаров начал развенчивать культ Солженицына, якобы оклеветавшего перед историей Сталина. Был громкий скандал. Но скандал — это тоже литературная стратегия. Попинали труп Сталина, как футбольный мячик, а Солженицыну, зэку сталинскому, в глаза не посмотришь… Но меня там не было. Я с Михаилом Веллером обсуждал религиозное начало в современной русской литературе, хоть эта тема ему не важна и не интересна.

Кстати, это отсутствие конфликтов в литературе можно считать достижением государственной политики: только мы и китайцы ходим всюду толпой. Писателей уже превратили в некий творческий коллектив. Дружный, почти монолитный. В меньшинстве оказаться просто страшно. Очень советская ситуация. Авторы одного издательства — это круговая порука. И это еще можно понять. Но в нашей литературе скопилась критическая масса купленных взаимными интересами связей…

— Ваш роман «Асистолия» заинтересовал английских издателей. Как они объяснили, чем вызвано это внимание?

— Мой будущий английский издатель выиграл огромную сумму в какой-то национальной лотерее и решил потратить ее таким образом — основать издательство. Это молодой человек, который очень любит литературу. Русского автора, насколько я знаю, выбирали. У них в издательстве And Other Stories есть своя «русская группа», наравне с «немецкой» и «французской». Такое, кстати, у нас не представишь. Вызвала интерес моя «Степная книга». Но издавать в итоге решили «Повести последних дней» (их сейчас и на французский переводят). К «Асистолии» был интерес, но это вещь нового времени, а вот во времени мы с европейцами как раз и не совпадаем. Мы бежим за ними, а они бегать за нами не хотят. Они сейчас возвращаются к русской прозе 1990-х. Она им неизвестна — и, стало быть, интересна.

Источник

Опубликованы итоги Лондонской книжной ярмарки в цифрах

Организаторы представили официальный отчет о посещаемости апрельского форума и постфактум напомнили о ключевых точках притяжения гостей.



Согласно отчету компании Reed Exhibitions, являющейся организатором Лондонской книжной ярмарки, общая посещаемость форума выросла на 7% по сравнению с 2009 годом и достигла 24 802 человек. Данные 2010 года признаны нерепрезентативными, поскольку работа LBF была практически сорвана из-за нарушенного воздушного сообщения с Великобританией после извержения вулкана в Исландии. Также выросло число гостей из зарубежных стран: их доля в общей массе посетителей в этом году составила 44% по сравнению с 42% в позапрошлом. В частности, зафиксирован рост числа приехавших из США на 8%. Что касается собственно участников, то в конечном итоге их насчитали 1692 из 57 стран. Международный центр прав, все места в котором были забронированы до начала ярмарки, принял в общей сложности представителей 407 компаний.

Число экспонентов в Цифровом секторе ярмарки выросло более чем вдвое по сравнению с корректным в данном случае прошлым годом – с 22 до 46, хотя их все же оказалось меньше, чем ожидалось. Специальная программа, посвященная различным аспектам развития рынков цифрового контента и устройств для чтения е-книг, насчитывала около 300 мероприятий c участием более 500 спикеров и привлекла более 11 140 посетителей.

Директор ярмарки Алистер Бертеншоу (Alistair Burtenshaw) в отчете заявил также о том, что число иностранных гостей выросло в немалой степени благодаря популярности проекта Market Focus, в этом году сосредоточившего внимание на российском книжном рынке. По словам организаторов, павильон России признан крупнейшим на сегодняшний день среди всех, которые представляли Почетные гости ярмарки в минувшие годы.

В следующем году Лондонская книжная ярмарка состоится 16-18 апреля.

Источник

О как! А мож это все-таки сгоряча? Ну те же книги Быкова - это ведь тож в какой-то мере социальная проза.

Во, блин! А почему мы вообще должны че-то узнавать о нашем уезде из "газет", когда есть инет и телевизор? Странный камрад, ей-богу.

А сам то как он думает- какой и куда?

Мдя. Опять эта некрофилия... Не, ну вот объясните мне кто-нить, ЧТО это за праздник такой - столетие смерти Толстого?

Ну не будь в "нашей литературе", еклмн. Будь в своей собственной, черт возьми. Пеняет людям на то, что "они типа - стадо" и сам же не видит иной возможности существовать, кроме как в стаде. Не нравится тока вожак, а инстинкты то - все те же - стадные. Тьфу!