«Как слышно»: Кинг о подростках, Оруэлл о кабачках и первый балетный детектив

«Горький» и сервис Storytel продолжают рубрику «Как слышно», в которой куратор и критик Сергей Сдобнов рассказывает об интересных аудиокнигах, отмечая их основные достоинства и недостатки. В этом выпуске — триллер Стивена Кинга о подростках, дневники Оруэлла, нуар-детектив Юлии Яковлевой, фрагментарный роман Ольги Токарчук о движении и телах и пособие по пикапу из XIX века.

 

Стивен Кинг. Институт. Эксмо. Перевод Е. Доброхотовой-Майковой, Е. Романовой



Читатели часто растут вместе с писателем. Если представить себе целевую аудиторию Бориса Акунина или Сергея Лукьяненко — перед нами появится мужчина/женщина лет сорока, а то и больше. Стивен Кинг в этот раз написал роман и для взрослых, и подростков. Миллионы читателей любят Кинга, потому что он уважает мир маленького человека, который, оказывается, на что-то влияет и живет не зря. Хотя Кинг пишет ужастики, но людей он скорее любит и выражает свои чувства просто. «Институт» — роман о детях-вундеркиндах. Их похищают специальные агенты, отвозят в закрытую организацию. Там над несчастными сиротами (родители в этой истории больше не нужны) ставят опыты врачи с благими намерениями, неонацистской логикой и манерами. Прогосударственной организации интересны дети, у которых с ранних лет появляются сверхспособности — телекинез или телепатия. О благих намерениях читатели узнают ближе к концу книги.

Кинг в этот раз долго погружает своих адептов в сеттинг, показывает, как ломают детскую психику и головы взрослых. Кинг напоминает: зло — состояние души — приходит не только извне, но и прекрасно формируется в каждом из нас. Для триумфа ада уже давно не требуется новый Холокост — один раз начавшись, фабрика прекрасно работает сама, благо человек слаб. Но интереснее наблюдать за тем, как зло дряхлеет. Кинг прекрасно показывает устаревшую систему ада на земле. Тем самым писатель намекает, что институт не только заведение, но и завод по производству ценностей и смыслов для определенного сообщества. Кинг сталкивает свою любимую провинциальную Америку и мир людей будущего, которые летают на быстрых самолетах и следят за всеми нами. И эта сложность мира — первое слово в обсуждении зла в современном обществе.

Слушать (9 из 10): если вы готовы к неспешному триллеру, в котором человеческие ценности часто уступают место выживанию. В моменты прокрастинации, когда надо мыть посуду, выносить мусор либо долго идти или ехать. Пригодится и тем, кто хочет разобраться в глубинном американском народе, мире тех, кто голосует за Трампа, верит в мировые заговоры и при случае готов вытащить дробовик из шкафа.

Читает: Игорь Князев. Балансируя между голосами детей и взрослых, исполнитель совершает чудеса драматургии. Он смело создает голоса почти всех персонажей, а в паузах занимается атмосферой, без которой Кинга воспринимать не стоит.

Кинг Стивен — Институт (Князев Игорь) //ссылки:

Джордж Оруэлл. Дневники. Альпина нон-фикшн. Перевод Виктора Голышева, Любови Сумм, Леонида Мотылева, Марка Дадяна



В этой книге собраны почти все дневники Джорджа Оруэлла, часть записей делала его жена, часть хранится в архивах НКВД. Классик антиутопий прежде всего был выдающимся документалистом и каталогизатором: ползал по шахте за рабочими, отмечая, что канарейки проверяют шахты — если птицы не падают в обморок, то дышать можно. Писатель следил за Гражданской войной в Испании, составлял списки гонораров, нацистов и криптокоммунистов. Оруэлла волнуют, как живут люди в Марракеше, нестоличной Англии и где угодно, как Сталин поведет себя перед Второй мировой войной и почему кабачки в этом году такие большие.

Домашнее хозяйство — не писательское хобби, а важная часть мира Оруэлла. Коза Мюррей со двора Оруэлла попадет в его книгу «Скотный двор». Самая нежная часть книги — домашний дневник, в котором писатель рассказывает, как поймал змею, о хмеле величиной с лесной орех и пшенице, у которой, на минуточку, молочная свежесть. Чем ближе война, тем чаще издатели просят убрать высказывания о Гитлере, потому что книжный рынок в Германии очень важен. А сам Оруэлл подмечает, что к 1936 году коммунисту было очень тяжело найти работу. Все эти факты цензуры рисуют нам другую, часто забываемую Европу — мир сдержек и противовесов.

Читает: Александр Багдасаров — доверительным голосом вечного семьянина, изредка срывающегося с места, чтобы посмотреть, как встает солнце на другом конце света.

Слушать (10 из 10): вечерами, когда все замедляется, а вы можете позволить себе просто смотреть в окно любимого кафе или ехать в неизвестном направлении на любимом виде транспорта. Вместо скучных лекций и учебников по истории, которые вы не осилили.

Слушать на Storytel

Юлия Яковлева. Каннибалы. Эксмо



Балетный критик в анамнезе, а сейчас продуктивный и популярный писатель (цикл «Ленинградские сказки» и исторические детективы о 1930-х) в этот раз написала политический балетный детектив о том, какие зверства могут произойти на минус седьмом этаже главного театра страны. Балет — одна из самых закрытых сфер искусства. Яковлева втягивает в детектив президента России («Президент Петров был из Питера. Петров любил балет, как положено любить Неву, корюшку и слово «поребрик»), алмазного олигарха, несчастных жен сильных мира сего и новых москвичей, которые платят за жилье в долларах, а между рентой покоряют столицу. Интрига начинается с вечного недоверия между Москвой и Петербургом. Из Мариинки в Большой театр переезжает прима-балерина и попадает в нечеловеческую, людоедскую атмосферу. По деньгам трансфер больше напоминает покупку футболиста Месси, чем межкультурный обмен. В это же время в лабиринтах театра пропадает няня с ребенком. В «Каннибалах» Яковлева буквально заставляет слушателя следить за всеми персонажами: каждый может быть виноват.

Читает: Алексей Багдасаров — то копируя интонации латентного убийцы, то притворяясь провинциальной девчонкой.

Слушать (8 из 10): если в вашей жизни не хватает таинственных событий, альтернативной России и обратной стороны искусства с человеческим лицом.

Яковлева Юлия — Каннибалы (Багдасаров Алексей) //ссылки:

Ольга Токарчук. Бегуны. Эксмо. Перевод Ирины Адельгейм



Фрагментарный роман, за который польская писательница получила Букеровскую премию, больше всего напоминает дневник путешественницы. Жизнь без движения для рассказчицы невозможна. Только в дороге она ощущает свое тело и тела других людей. Второстепенный герой «Бегунов», ученый XVII века, тратит всю свою жизнь на создание точного анатомического атласа целой эпохи. Задача, абсурдная с самого начала, оказывается единственно верной и для рассказчицы. Для героини Токарчук последним и самым ценным носителем времени остается человеческое тело. Но возможно ли спасти плоть от времени?

Токарчук с особым вниманием описывает живых существ или их части после смерти, предлагая нам посмотреть на последнее существование тел. В одном из фрагментов героиня просит власть имущих вернуть тело близкого человека, которое превратили в экспонат для кунсткамеры. Все герои этой книги, как члены одноименной старообрядческой секты, в движении стараются спастись от себя самих, разрывая связь с собой в новых опытах и путешествиях, как зумер листает ТикТок, чтобы не думать о наступлении осени и школы.

Читает: Ксения Бржезовская — нервным, временами трепетным голосом персонажа, которому остается метаться между главами романа без шанса покинуть эту бумажную вселенную.

Слушать (7 из 10): когда вам хочется стать внимательнее к себе и окружающим, если вы чувствуете, что сами разваливаетесь на фрагменты и способны только глазеть на этот мир, хватая ртом не слишком чистый воздух.

Токарчук Ольга — Бегуны (Бржезовская Ксения) //ссылки:

Сёрен Кьеркегор. Дневник обольстителя. Азбука. Перевод Петра Ганзена



Кьеркегор прежде всего известен тем, что заложил фундамент экзистенциализма и переосмыслил отношения между Богом и человеком. «Дневник обольстителя» — фрагмент первой, эстетической, части фундаментальной работы «Или-или».

В «Дневнике» философ рассуждает над практиками радикального ухаживания. В пособии по наивной и долгой страсти не раз говорится о том, что поцелуй и легкие объятия важнее следующих стадий. В 2020 году мифологизация и объективация партнера не теряет своей актуальности. Пикапер времен романтизма ведет себя осторожно и противоречиво. В письмах он пылает страстью, а при встрече спокоен и насмешлив. Кьеркегор отводит все возможные подозрения от своего рассказчика, который находит дневник своего друга. А мы оказываемся лишь свидетелями событий из жизни незнакомца. Тот живет эстетически — наслаждается действительностью вокруг себя. Дневник сегодня читается как провальное руководство к действию для любого гендера, документ абьюзной эпохи, когда женщина должна была быть красивой, воспитанной и послушной. Негативный опыт, сегодня порицаемый позитивной повесткой, остается единственным источником для реального изменения человека влюбленного.

Читает: Сергей Горбунов — спокойный голосом человека, который уже пережил романтизм и готов к осмысленным отношениям, без срывов и метаний. Только успокаивающий голос диктора позволяет слушателям отстраниться от мизогинной эпохи и подняться над историческим контекстом в звездное поле, затаившее этические вопросы до следующего столетия.

Слушать (9 из 10): в расслабленном состоянии, в одиночестве, после тяжелого дня; когда вы разочаровались в силе культуры и красоты.

Кьеркегор Сёрен — Дневник обольстителя (Мурашко Игорь) //ссылки:
Кьеркегор Сёрен — Дневник обольстителя. Афоризмы эстетика (Мурашко Игорь) //ссылки:

Сколько еще ждать

Хотя каждый день выходят новые аудиокниги, множество важных произведений все еще нельзя послушать. Непонятно, почему не озвучили «Горизонтальное положение» Дмитрия Данилова.



Данилов Дмитрий — Горизонтальное положение (Герасимов Вячеслав) //ссылки:

Прозаик и драматург Данилов — мастер чувственного проживания рутины, за которой скрывается кафкианская беззащитность человека перед временем. Автор предугадывает радикальную откровенность и анемию 2010–2020-х. В «Горизонтальном положении» каждое мгновение вполне обычной жизни становится фактом, о котором нельзя умолчать. Почти автобиографический эксперимент Данилова можно сравнить с фундаментальным трудом Карла Кнаусгора «Моя борьба»: первые два тома доступны на русском — первый даже можно послушать, лучше на второй скорости.

попробовал представить себе чувственное проживание рутины на практике

и как, удалось? Как ощущения?

чувственное мытье посуды, уборка квартиры, опять же... кафкиански беззащитно начинаем нежно любить губку и швабру