Ответ в темуСоздание новой темыСоздание опроса

> А как бы написали Красную Шапочку другие пейсатели?, Угадайка
 dominoolga Пользователя сейчас нет на форуме
Отправлено: 17.01.2016 - 01:17:01 (post in topic: 1, link to post #734302)
Цитировать сообщение Цитировать выделенный текст


Мастер художественного слова
Заслуженный товарищ
Group Icon
Профиль
Группа: Privileged
Сообщений: 740
Поблагодарили: 2909
Ай-яй-юшек: 4
Штраф:(0%) -----

А как бы написали Красную Шапочку другие пейсатели?

Этим вопросом Анонимус озабочен едва ли не со времён её издания, благодаря чему в интернетах появилось множество альтернативных вариантов сказки с закосом под различных авторов всех времён и народов.

Взято в Лукоморье

Угадайте и чур не подсматривать.
Для облегчения задачи привожу список кандидатов

Б. Акунин ; Ф.М.Достоевский; Чарльз Буковски; Эдгар По; Ги де Мопассан
Курт Воннегут; Виктор Гюго; Г. Гарсия Маркес; Оноре де Бальзак; Омар Хайям
Ярослав Гашек; Гомер; М. Зощенко; Калевала; Эрих Мария Ремарк
Редьярд Киплинг; Юрий Лотман; Эрнест Хемингуэй; Льюис Кэрролл; Умберто Эко
К. Кастанеда; А. С. Пушкин; Говард Лавкрафт; Э. Распэ; Сергей Лукьяненко
Джек Лондон; Оскар Уайльд; Мишель Уэльбек; Татьяна Толстая; Даниил Хармс
Пхёро Ся Риль; Марк Твен; К.И.Чуковский



1
На опушке старого, мрачного, обвитого в таинственно-жёсткую вуаль леса, над которым носились тёмные облака зловещих испарений и будто слышался фатальный звук оков, в мистическом ужасе жила Красная Шапочка.

2
Мать вошла; она поставила на стол кошёлку. В кошёлке было молоко, белый хлеб и яйца.
– Вот, – сказала мать.
– Что? – спросила её Красная Шапочка.
– Вот это, – сказала мать, – отнесёшь своей бабушке.
– Ладно, – сказала Красная Шапочка.
– И смотри в оба, – сказала мать, – Волк.
– Да.
Мать смотрела, как её дочь, которую все называли Красной Шапочкой, потому что она всегда ходила в красной шапочке, вышла, и, глядя на свою уходящую дочь, мать подумала, что очень опасно пускать её одну в лес; и, кроме того, она подумала, что волк снова стал там появляться; и, подумав это, она почувствовала, что начинает тревожиться.

3
Послушайте – когда-то, две корзины тому назад, двести пятьдесят тысяч пирожков тому назад, три тысячи литров молока тому назад… Тогда, когда все были молоды… Послушайте – лес разростался, волки изнывали от голода и скуки, девочкам оставалось одно – быть наивными и послушными. Правда была неправдоподобнее всякого вымысла. Бабушки были больны и слабы, а дровосеки – сильны и полны ежедневных забот. И крутилась, крутилась тропинка, запутывалась все сильнее – как дикая, странная игра по имени «Красная шапочка». Дела, дела, дела...

4
Волк её встретил. Он осмотрел её тем особенным взглядом, который опытный парижский развратник бросает на провинциальную кокетку, которая всё ещё старается выдать себя за невинную. Но он верит в её невинность не более её самой и будто видит уже, как она раздевается, как её юбки падают одна за другой, и она остаётся только в рубахе, под которой очерчиваются сладостные формы её тела.

5
Красная Шапочка задрожала. Она была одна. Она была одна, как иголка в пустыне, как песчинка среди звёзд, как гладиатор среди ядовитых змей, как сомнабула в печке...

6
Но она была достойной дочерью своей расы; в её жилах текла сильная кровь белых покорителей Севера. Поэтому, и не моргнув глазом, она бросилась на волка, нанесла ему сокрушительный удар и сразу же подкрепила его одним классическим апперкотом. Волк в страхе побежал. Она смотрела ему вслед, улыбаясь своей очаровательной женской улыбкой.

7
– Эх, и что же я наделал? – бормотал Волк. – Одним словом, обделался.

8
Волк достиг домика бабушки и постучал в дверь. Эта дверь была сделана в середине XVII века неизвестным мастером. Он вырезал её из модного в то время канадского дуба, придал ей классическую форму и повесил её на железные петли, которые в своё время, может быть, и были хороши, но ужасно сейчас скрипели. На двери не было никаких орнаментов и узоров, только в правом нижнем углу виднелась одна царапина, о которой говорили, что её сделал собственной шпорой Селестен де Шавард – фаворит Марии Антуанетты и двоюродный брат по материнской линии бабушкиного дедушки Красной Шапочки. В остальном же дверь была обыкновенной, и поэтому не следует останавливаться на ней более подробно.

9

Волк. Извините, Вы не знаете моего имени, но...
Бабушка. О, не имеет значения. В современном обществе добрым именем пользуется тот, кто его не имеет. Чем могу служить?
Волк. Видите ли... Очень сожалею, но я пришёл, чтобы Вас съесть.
Бабушка. Как это мило. Вы очень остроумный джентльмен.
Волк. Но я говорю серьёзно.
Бабушка. И это придаёт особый блеск Вашему остроумию.
Волк. Я рад, что Вы не относитесь серьёзно к факту, который я только что Вам сообщил.
Бабушка. Нынче относиться серьёзно к серьёзным вещам – это проявление дурного вкуса.
Волк. А к чему мы должны относиться серьёзно?
Бабушка. Разумеется, к глупостям. Но Вы невыносимы.
Волк. Когда же Волк бывает несносным?
Бабушка. Когда надоедает вопросами.
Волк. А женщина?
Бабушка. Когда никто не может поставить её на место.
Волк. Вы очень строги к себе.
Бабушка. Рассчитываю на Вашу скромность.
Волк. Можете верить. Я не скажу никому ни слова (съедает её).
Бабушка (из брюха Волка). Жалко, что Вы поспешили. Я только что собиралась рассказать Вам одну поучительную историю.

10
– Иди ко мне, – сказал Волк.
Красная Шапочка налила две рюмки коньяку и села к нему на кровать. Они вдыхали знакомый аромат коньяка. В этом коньяке была тоска и усталость – тоска и усталость гаснущих сумерек. Коньяк был самой жизнью.
– Конечно, – сказала она. – Нам не на что надеяться. У меня нет будущего.
Волк молчал. Он был с ней согласен.

11
Бабушка! А зачем тебе такие большие.. ОДНИМ ЛИШЬ ВИДОМ СВОИМ ВНУШАЮЩИЕ ЖИВОТНЫЙ СТРАХ И СОВЕРШЕННО НЕДОСТУПНЫЕ ЧЕЛОВЕЧЕСКОМУ ПОНИМАНИЮ В СВОЕМ УЖАСАЮЩЕМ ВЕЛИЧИИ ТАЯЩЕМУСЯ В ТЕМНЫХ ЗАКОУЛКАХ ПАСТИ зубы?!…

12
Жила-была молодая личность по имени Красная Шапочка. Жила она со своей больной раком шейки матки матерью на опушке большого леса, который должен был быть срублен, чтобы на его месте построили казино. Однажды мать попросила ее отнести корзинку со свежими фруктами и минеральной водой "Эвиан", купленными в супермаркете "Ашан" за 3,4 евро в дом ее бабушки - не потому, заметьте, что это была работа, присущая женскому полу, а потому, что это являлось щедрым деянием и помогало создавать ощущение общности. Далее, ее бабушка не была больна, а, напротив, находилась в полном физическом и духовном здравии и была полностью способна заботиться о себе как зрелый взрослый человек.
Итак, Красная Шапочка отправилась со своей корзинкой через лес. Многие люди считали, что лес - это предопределенное и опасное место, и никогда в него не заходили. Однако Красная Шапочка была достаточно уверена в своей нарождающейся сексуальности, так что подобные очевидно фрейдистские картинки ее не пугали.
По дороге к дому бабушки путь ей преградил волк, который спросил, что у нее в корзинке. Она ответила: "Некоторая полезная еда для моей бабушки, которая, несомненно, способна заботиться о себе, как зрелый взрослый человек".
Волк сказал: "Ты знаешь, дорогая, для маленькой девочки идти одной через этот лес небезопасно".
Красная Шапочка ответила: "Я нахожу ваше сексистское замечание крайне оскорбительным, но я не буду обращать на него внимание, поскольку ваш традиционный статус общественного изгоя вызвал стресс, который вынудил вас развить ваш собственный полностью значимый взгляд на мир. А теперь, если вы позволите, я продолжу свой путь".
Красная Шапочка пошла по основной дороге. Но, поскольку положение вне общества освободило его от рабской приверженности линейному западному образу мышления, волк знал более короткую дорогу к дому бабушки.
Он ворвался в дом и съел бабушку, что являлось вполне естественным действием для такого хищника, как он. Затем, не будучи затронут жесткими традиционалистскими понятиями о том, что мужское, а что - женское, он одел ночную рубашку бабушки и залез в постель.
Красная Шапочка вошла в коттедж и сказала: "Бабушка, я принесла тебе обезжиренную еду без соли и холестерина, чтобы приветствовать тебя в твоем положении мудрого и ведущего матриарха".
Волк тихо откликнулся из кровати: "Подойди ближе, дитя, чтобы я могла тебя рассмотреть".
Красная Шапочка сказала: "Ой, я забыла, что ты оптически-недостаточна как летучая мышь. Бабушка, какие у тебя большие глаза!"
"Они много видели и многое простили, дорогая!"
"Бабушка, какой у тебя большой нос - конечно, только относительно, и, конечно, в своем роде привлекательный."
"Он много обонял и многое простил, дорогая."
"Бабушка, какие у тебя большие зубы!"
Волк сказал: "Я доволен тем, кто я есть и что я есть" и выскочил из кровати. Он схватил Красную Шапочку клыками, готовясь проглотить ее. Красная Шапочка вскрикнула, но не из-за тревоги, вызванной очевидным стремлением волка к обмену одеждой, а из-за его безрассудного вторжения в ее личностное пространство.
Ее крик был услышан проходящей личностью, по специальности - дровосеком (или топливно-обеспечивающим техником, как он предпочитал называться). Он ворвался в коттедж, увидел происходящее и решил вмешаться. Но, когда он поднял топор, и волк и Красная Шапочка остановились.
"Что, по-вашему, вы тут делаете?" - спросила Красная Шапочка.
Личность, по специальности дровосек, заморгал и попытался ответить, но не смог произнести ни слова.
"Врываетесь как неандерталец, доверяете топору думать за вас!" - воскликнула она. "Сексист! Специст! Как вы осмелились подумать, что представители женского пола и волки не могут решить собственные проблемы без помощи мужчины!"
Услышав страстную речь Красной Шапочки, бабушка выскочила из пасти волка, схватила топор и отрубила дровосеку голову. После этого сурового опыта Красная Шапочка, бабушка и волк решили основать альтернативное хозяйство, основанное на взаимоуважении и сотрудничестве, и с тех пор счастливо зажили в лесу.

13
...Итак, бабушка настаивала, чтобы в следующий раз я пришла к ней через лес одна. Когда мои обычные контрдоводы были исчерпаны, я спросила:
- А Волк?
Бабушка рассмеялась:
- Ты вечно слушаешь кого-то и записываешь черти-что, не зная и не пытаясь понять, о чем в действительности идет речь!
- Так значит, Волка не бывает?
- Кто тебе такое сказал? Бывает, еще как бывает, - она снова усмехнулась, - более того, ты с ним скоро познакомишься!
- Но ведь это опасно, - сперва морщинки на ее лице показались мне очень добрыми, но, когда я присмотрелась, по спине сразу пробежал неприятный холодок.
- Опасно жить, - отрезала бабушка, - а так как ты еще... - она окинула меня взглядом огромных глаз - ...мала, ты все равно не можешь отличить одни опасности от других. Но я могу тебя заверить, что если ты не встретишь Волка, то это будет означать для тебя куда большую опасность.
- Но, бабушка, я не хочу, я боюсь, я...
- Это не важно. Для дочери охотника важны встречи с Волком, остальное в счет не идет. Тем более, что ты, хотя этого еще не помнишь, с ним уже встречалась. Ты его узнаешь.
Слово "узнаешь" она произнесла так, что я почувствовала, что мне нужно срочно забежать в кустики.
- Беги, - снова ласково улыбнулась она. А потом расскажешь мне, с кем ты там встретилась...
После этих слов бежать было уже поздно, и я осталась возле любимой бабушки. От нахлынувших чувств и всего остального нахлынувшего мне захотелось плакать. Я была не одна, но чувствовала себя в высшей степени одиноко.
- Итак, договорились, - бабушка покрутила носом и встала с камня, на котором уютно сидела в позе лотоса со вчерашнего вечера, - не важно, когда ты надумаешь, но мы еще увидимся. Я буду тебя ждать. Но запомни: когда соберешься ко мне, надень на голову красную повязку, натри лоб ослиной мочей и, скажем, принеси мне корзинку пирожков с грибами.
Она легко стукнула меня дубовой клюкой между лопаток, и ее слова стали влетать мне в одно ухо, а вылетать из другого, как будто я слушала свою маму.
Из всего сказанного мне запомнилось, что Волк - это самый верный друг, которого только и можно встретить, что если он меня не съест, то это - огромное счастье, и что людям, которым не нужно идти к бабушке, вынуждены искать Волка в самых невероятных местах, вплоть до зоопарка... Голос бабушки журчал, я, кажется, стала засыпать, или уже заснула, но проснулась от того, что журчала-таки не бабушка, мне было холодно и мокро, была ночь, а на камне напротив меня в позе жухлого лотоса сидел Волк.
- Не бойся меня сегодня, мне пора в зоопарк, - сказал он. Мы встретимся позже, а пока пожуй фиктусов, подсохни и спокойно спи.
Я заснула тревожным сном, так и не успев на этот раз привести в порядок свои мысли, белье и записи.

14
"Больше всего на свете Волк любил маленьких девочек. Hеважно, в шапочках или без - Волк ценил содержимое, а не форму. Но все-таки, шапочка придавала девочкам определенный шарм... Именно такая, одетая в шапочку девочка приближалась к Волку по лесной тропинке. Притаившись за кустом можжевельника Волк ждал. Запах ягод навевал мысли о джине с тоником... хорошей порции правильного джина "Сапфир" с правильным тоником "Швепс", один к трем, смешивать, но не взбалтывать. И еще приходила на память песенка "Джин и тоник".
- Он ревновал ее к дождям, - тихонько напел Волк, не отрывая взгляда от девочки. Девочка была в меру упитанная, румяная - в тон шапочке. Такие волку особенно нравились.
Волк глубоко вдохнул и вышел из кустов.
- Я тебя давно заметила, - с улыбкой сообщила девочка. - У меня положительная мутация - я вижу в инфракрасном диапазоне.
Она опустила руку в корзинку, и Волк с ужасом увидел, как из-под упаковки мороженных круассанов показался легкий плазменный бластер "Перро".
Волк даже успел прыгнуть. Реакции интеллектуально продвинутого животного намного превосходили обычные волчьи. Hо дуло бластера расцвело красным цветком и что-то невыносимо горячее ударило Волка прямо в беззащитное, открывшееся в прыжке брюхо..."

15
16 августа 1968 года я приобрел книгу под названием "Детские и домашние сказки" (Ляйпциг, типография: Абеля и Мюллера, 188. Автором перевода значились некие братья Гримм. В довольно бедном историческом комментарии сообщалось, что переводчики дословно следовали изданию рукописи XVII в., разысканной в библиотеке Мелькского монастыря знаменитым членом Французской академии семнадцатого столетия Перро, столь много сделавшим для историографии периода Людовика Великого. В состоянии нервного возбуждения я упивался ужасающей сказкой и был до того захвачен, что сам не заметил, как начал переводить, заполняя замечательные большие тетради фирмы "Жозеф Жибер", в которых так приятно писать, если, конечно, перо достаточно мягкое. Как читатель, вероятно, уже понял, речь шла о "Красной Шапочке".

16
Пройдет много лет, и Волк, стоя у стены в ожидании расстрела, вспомнит тот далекий вечер когда Бабушка съела столько мышьяка с тортом, сколько хватило бы, чтобы истребить уйму крыс. Но она как ни в чем не бывало терзала рояль и пела до полуночи. Через две недели Волк и Красная Шапочка попытались взорвать шатер несносной старухи. Они с замиранием сердца смотрели, как по шнуру к детонатору полз синий огонек. Они оба заткнули уши, но зря, потому что не было никакого грохота. Когда Красная Шапочка осмелилась войти внутрь, в надежде обнаружить мертвую Бабушку, она увидела, что жизни в ней хоть отбавляй: старуха в изорванной клочьями рубахе и обгорелом парике носилась туда-сюда, забивая огонь одеялом.

17
Чиновника особых поручений при московском генерал-губернаторе, особу 6 класса, кавалера российских и иностранных орденов, выворачивало наизнанку. В избушке вязко пахло кровью и требухой. Подле его начищенных английских штиблет покоилось распростертое тело девицы Бабушкиной, Степаниды Ивановны, 89 лет. Эти сведения, равно как и дефиниция ремесла покойной, были почерпнуты из детской книжки, аккуратно лежавшей на вспоротой груди. Более ничего аккуратного в посмертном обличье девицы Бабушкиной не наблюдалось.

18
Вот радость-то какая, светлый праздничек: вышел первый номер журнала "Red Hat - Linux, Embedded Linux and Open Source Solutions". Красивое имя - высокая честь; название представляется мне неблагозвучным для русского уха, а потому буду называть журнал "Красная Шапочка". Вообще говоря, после этих слов все про журнал понятно, все предсказуемо, и можно прекратить писать рецензию.

19
Волк шумно вздохнул, вытер подбородок рукавом и начал рассказывать:
- Я, братцы мои, не люблю баб, которые в шляпках. Ежели баба в шляпке, или корзиночка у ней в руках, то такая аристократка мне и не баба вовсе, а гладкое место. Встречаю раз одну такую в лесу. Гляжу, стоит этакая фря и разворачивет свою идеологию во всем объеме. И решил я лицом официальным к ейной бабушке наведаться. Дескать, как у вас, гражданка, в смысле порчи водопровода и уборной? Действует?

20
Два лесоруба пошли на охоту,
А бабушка рыла подкоп под забор.
К. Ш. пирожки побросала в болото,
А волк с перепугу попал под топор.

21
В многоуровневой иерархической структуре густого темного леса отчетливо выделяется оппозиция "Красная Шапочка - Серый Волк" с полной парадигмой противопоставлений (красное - серое, шапочка - хвост, хищность - вегетарианство, симпатичность - отвратительность). Здесь мы имеем дело не с одним текстом сказки, а по крайней мере с двумя поведенческими текстами, обусловленными различными социальными кодами и семиотическими нормами.
Поведение Красной Шапочки отличается высокой структурной сложностью и семантической плюралистичностью. По отношению к своей матушке она выступает как дочь, по отношению к бабушке - как внучка, а в аспекте связи с Серым Вол-ком - как случайная знакомая. На протяжении сказки мы наблюдаем рост семиотичности, повышение социально-знаковой роли действий героини. Так, если поначалу она появляется как носитель корзины с пирожками, то, будучи съеденной Серым Волком, она предстает уже носителем высоких духовных идеалов (добавим, что ношение в быту шапочек красного цвета, по свидетельству ряда современников, воспринималось как знак известного вольномыслия).
Было бы крайне ошибочно осуждать Красную Шапочку за чрезмерную "разговорчивость", за ту "откровенность", с которой она передает Волку информацию о нахождении бабушки, о способе открывания двери. За всем этим стоит сознательная установка: Красная Шапочка пользуется контекстом непринужденной светской беседы для пропаганды среди серых волков новых, еще неведомых им представлений и знаний.
Что же касается поведения Серого Волка, то оно характеризуется крайней бедностью регуляторов, фатальной предсказуемостью процессов. Оно актуализирует, по сути дела, одну-единственную стратегию - пищеварительную.
Анализ семиотической природы жестов и поступков, сложных отношений между текстом и внетекстовой реальностью дает основание определить поведение Красной Шапочки как хорошее, а поведение Серого Волка - как плохое.

22
- Красная шапочка, я тебя съем! - Нет, ЭТО Я ТЕБЯ СЪЕМ, БОЛЬШАЯ ВКУСНАЯ СОБАЧКА!!

23

-Красная Шапочка!
Нет ответа.
-Красная шапочка!!!
Нет ответа.
-Красная Шапочка!!! Мерзкая девчонка! Сейчас же отнеси бабушке пирожки!
Но Красная Шапочка была глуха к словам матушки. Сейчас она была занята куда более важными делами - она осваивала высокое искусство верховой езды на заборе. К тому же в её корзинке сейчас вряд ли нашлось бы место для пирожков, в ней обрели своё законное пристанище рогатка, сломанный перочинный ножик, дохлая кошка и десять алебастровых шариков...

24

Зевс, громовержец, с Олимпа на Красную Шапочку глядя,
Бросил в неё, непокорную, яркий небесный перун.
Так бы она и отправилась в мрачное царство Аида,
Но с поднебесья спустился в сияньи Гермес златокудрый.
И объявил непокорной высокую волю богов.
"Встань ты сию же минуту, проси у Олимпа прощенья!
В жертву барана ты в Дельфах скорей на алтарь принеси,
И отправляйся ты к бабушке в лес с пирожками в корзине,
Воля великих бессмертных богов такова".

25
-Мы с тобой одной крови! - крикнула Красная Шапочка вслед волку. - Доброй охоты!

26
Рано утром, на рассвете,
Волк приходит в дом старушки,
Открывает семь калиток,
Восемь маленьких замочков,
И поёт старушке песню
О великом и о малом,
О морях и океанах,
О лесах и о равнинах,
О лесных домах из брёвен,
О старушках в тех хибарах,
О волках, что к ним приходят,
О волках, что их съедают.

27
-Бабушка, а ты действительно думаешь, что я не в своём уме? - спросила Красная Шапочка.
-Конечно, - ответил Волк, иначе как бы ты здесь оказалась?
Сказав это, Волк снова улыбнулся, показав свои блестящие острые зубы.
"Ну и ну!- подумала Красная Шапочка - Котов с улыбкой я уже видела, но бабушек с такими зубами..."
А волк стал постепенно таять в воздухе, пока от него не осталась только широкая зубастая улыбка.
"А интересно, - подумала Красная Шапочка, если я нахожусь не всвоём уме, то в чьём уме находится бабушка? Вероятно, в моём. А кто тогда находится в уме бабушки?
И, раздумывая, Красная Шапочка поправила на локте корзинку с пирожками, на которой было написано: "съешь меня".

28
Старый, жадный, серый волк
Съел детишек целый полк
Вместе с шапочками,
Вместе с тапочками,
Вместе с бабушками и пирогами,
С полотенцами и утюгами!
И в животе у волка
Сидят они без толку,
И от такого груза
Раздулось волчье пузо.

29
Живи минутою, отпущенной судьбой!
Ведь, неизвестно, что готовит день иной!
Не знает Шапочка, где волка повстречает,
Не знает волк, когда простится с головой.

30
Куда уводит зверолова
Его охотничья стезя,
И где он волка встретит злого,
Увидеть загодя нельзя.
Хоть волчьи зубы и опасны,
Но он, нимало не смутясь,
Нисколько волка не боясь,
Убил его сиюжечасно,
И Шапочку доставил в дом,
С голубкой дряхлою вдвоём.

31
-Вот беда, - думал охотник, - хотел старуху убить, а зарубил волка. Что ж теперь делать?


32
Всё, что пишут в книгах про Красную Шапочку - сущая ложь! Потому что охотником, который убил волка, был ни кто иной, как я! Неправда, что волк был зарублен топором - я убил его голыми руками! Произошло это так: гуляя по лесу, я увидел огромного волка, только что проглотившего Красную Шапочку и её бабушку. Волк был просто огромен, я был настолько изумлён его размерами, так я не удивлялся со времён моего полёта на Луну. Но время не терпело - нужно было спасать двух несчастных женщин. Я бесстрашно кинулся к волку и встал перед ним во весь рост. Волк был настолько удивлён моей отвагой, что застыл с разинутой пастью. Я, воспользовавшись его замешательством, быстро просунул руку в волчью глотку, и двумя движениями, вытащил наружу сначала Красную шапочку, а потом бабушку, а третьим движением ухватил за волчьи кишки и резким рывком вывернул волка наизнанку! Да, дорогие мои слушатели! В доказательство своих слов могу сказать, что шуба, которая сейчас на мне, сделана из шкуры того самого волка! И не верьте никаким другим россказням! Это вам говорю я, самый правдивый человек на земле!

33
Она подошла, когда выпивки в стакане оставалось на три глотка.
ТЫ
подошла, пошатываясь, оперлась локтем на стойку и уставила на меня свой указательный палец.
ТЫ МНЕ КОГО-ТО НАПОМИНАЕШЬ.
я посмотрел на нее. сумасшедшая. пьяная и сумасшедшая.
-извини крошка, я тебя не помню.
НО Я ЖЕ ПОМНЮ ТЕБЯ. ТВОИ УШИ ПОХОЖИ НА УШИ МОЕЙ БАБКИ.
Я взглянул на бармена – может он ее знает. знает и поэтому посоветует ей заткнуться. бармен сосредоточенно протирал стаканы и плевать хотел на ахинею, которую распространяли вокруг себя посетители. в общем правильная позиция, если ты не хочешь со временем превратиться в такого же сумасшедшего.
В стакане оставалось на три глотка. я сделал один глоток. я никак не реагировал. мне слишком хорошо известно, что на сумасшедших, тем более пьяных сумасшедших лучше не реагировать. сейчас она потеряет ко мне интерес. займется кем-то другим. барменом например.
ТЫ СУКИН СЫН. Я ТЕБЯ ЗНАЮ. ТЫ УБИЛ МОЮ БАБКУ.
Мне стоило допить стакан сразу. в три глотка. допить и уйти. уйти чтобы не выслушивать это дерьмо. неприятности начинаются когда ты вовремя не уходишь. я сделал еще глоток и посмотрел на нее внимательнее.
Короткая красная юбка. белая блузка. красный берет. красный шарф. красные глаза. совсем еще девчонка. кисть с оттопыренным указательным пальцем описывает овалы. может попробовать отшутиться?
-крошка это не я. честно.
Я ухмыльнулся, надеясь, что это ее успокоит. как оказалось, надеялся я зря. она завелась еще сильнее.
ТЫ-Ы?? ЭТО ТОЧНО ТЫ. Я ПОМНЮ ТВОЙ ОСКАЛ. ТЫ ЗВЕРЬ. ТЫ УБИЛ И СОЖРАЛ МОЮ БАБКУ.
Пора было делать ноги. никогда не знаешь, что у этих ё*нутых дамочек в голове. например она могла вцепиться мне в уши своими длинными красными ногтями и попытаться их оторвать. в память о бабке. я сделал последний глоток, поставил стакан на стойку. кинул рядом со стаканом десятку, слез со стула, развернулся и пошел к выходу.
ЭЙ ПАРЕНЬ! КУДА ЭТО ТЫ СОБРАЛСЯ?
Я обернулся на голос. на этот раз не дамочка. двое полицейских – патрульные - стояли возле барного сортира и смотрели на меня. не представляю, что они слышали и что себе вообразили. не представляю как их сюда занесло в такое время. может быть просто зашли выпить кофе с пончиками, а потом они пошли отлить. хотя скорее всего в сортире они censored , еще до того как я сюда зашел. иначе как я мог пропустить их появление.
-ребята, мне не нужны неприятности. эта дама сильно пьяна и несет ахинею. парень за стойкой не даст соврать.
СЕЙЧАС РАЗБЕРЕМСЯ.
Один из них, который помоложе, подошел и стал возле меня. как раз между мной и дверью. другой, постарше и с усиками как у Гитлера, подошел к дамочке. наклонился, приблизив к ней свое одутловатое лицо.
МИСС! ВЫ ЗНАКОМЫ С ЭТИМ ЧЕЛОВЕКОМ?
Он указал на меня рукой. второй раз за вечер в меня тыкали пальцем. причем тыкали не в смущенном изумлении. не из-за того, что узнали во мне ВЕЛИКОГО ПИСАТЕЛЯ. нет. они указывали на меня как на г**но.
Я ЗНАЮ ЕГО. ОН УБИЙЦА. МАНЬЯК. ОН ИЗНАСИЛОВАЛ И УБИЛ МОЮ БАБКУ.
Молодой подошел ко мне совсем вплотную и приставил свой указательный палец к моей груди.
-извини, парень, но тебе придется проехать с нами. у дамочки на твой счет СЕРЬЕЗНЫЕ ОБВИНЕНИЯ.
Я оглянулся по сторонам. кроме безучастного ко всему бармена, двух копов и е*анутой в красном берете в баре не было никого. спасать меня было некому. полировка вонючих стаканов вонючим полотенцем всегда предпочтительнее спасения чужой вонючей задницы.
-окей. -сказал я.- я поеду с вами, только сперва убери свой чертов палец с моей рубашки.
Он ухмыльнулся, постоял немного, отошел на шаг назад и достал из-за пояса наручники.
-вытяни руки. ВОТ ТА-АК.
Он сделал кхр-кх-хр. сперва на правой руке потом на левой. потом повел меня к машине, стоявшей за углом.
-ЭТО ОН ДА. У МЕНЯ ДОКАЗАТЕЛЬСТВА. СЛЕДЫ ЗУБОВ. И УШИ. ВЫ ВИДЕЛИ ЕГО УШИ? ОНИ О*УЕННО БОЛЬШИЕ. А ГЛАЗА? ВЫ ВИДЕЛИ ЕГО ГЛАЗА?
-МЫ РАЗБЕРЕМСЯ, МИСС. НЕ ВОЛНУЙТЕСЬ
Разумеется они во всем разберутся. мне даже оправдываться не придется.
-Я СПЕРЕДИ СЯДУ. Я НЕ БУДУ С НИМ РЯДОМ СИДЕТЬ. ВЫ ВИДЕЛИ ЕГО ОСКАЛ?
-РАЗУМЕЕТСЯ, МИСС. СПЕРЕДИ.
может даже извинятся. а может и нет. да и срать я хотел на их извинения.
-Я ВСЕ РАССКАЖУ. ОН ТРАХАЛ ЕЕ И УБИЛ. СПЕРВА ДВА ЧАСА ТРАХАЛ ПОТОМ УБИЛ. ПОТОМ ОТРЕЗАЛ УШИ И СОЖРАЛ. Я ВСЕ ЭТО ВИДЕЛА Я ДАМ ПОКАЗАНИЯ. ОН И МЕНЯ ХОТЕЛ СОЖРАТЬ. ИЗНАСИЛОВАТЬ, УБИТЬ И СОЖРАТЬ. У МЕНЯ ЕСТЬ СЛЕДЫ ЕГО ЗУБОВ НА КОЖЕ. ВЫ ВИДЕЛИ ЕГО ЗУБЫ.
-РАЗУМЕЕТСЯ МИСС. МЫ ВО ВСЕМ РАЗБЕРЕМСЯ МИСС. НЕ ВОЛНУЙТЕСЬ.
А еще мне хотелось чтобы вместо заднего сиденья в машине был электрический стул. или ампула с ядом. или пистолет с одним патроном. хоть что то, что избавило бы меня от этого дерьма.

 


--------------------
"Мне дано все, чтобы жить возвышенной жизнью. А я гибну в лени, разврате и мечтании." Д.Хармс
PMПисьмо на e-mail пользователю
Bottom Top
 Поблагодарили за полезное сообщение: Barrymore, DrLutz, Владилин, Iudushka, kremen55, whit, iscar, Mozly, Lona, digig, perpflicir, oskorobo
 Mozly Пользователя сейчас нет на форуме
Отправлено: 21.01.2016 - 22:50:40 (post in topic: 2, link to post #734844)
Цитировать сообщение Цитировать выделенный текст


ФлудерЗаслуженый АбуканецGoldКоролевешна
16 лет в Клубе!
Group Icon
Профиль
Группа: Privileged
Сообщений: 39427
Поблагодарили: 87529
Ай-яй-юшек: Ниразу :)
Штраф:(0%) -----

Или так. )

Дуэт "Титаник" - Про Красную Шапочку:

Серый Волк в душе ягнёнок
Он не пил и не курил
Добрым был ещё с пелёнок
И ругаться не любил
По змеистой по тропинке
Нёс на палке за спиной
Пирожки в корзинке
Своей бабушке домой

Воздух чистый пахнет мятой
Птички весело поют
Но ещё не знал лохматый
Что сейчас его побъют
Что по той же по тропинке
Шапка Красная идёт
Прямо из бутылки
Самогон зелёный пьёт

Нож достала
Ща, грит, выпущу кишки
Ну-ка, Серый
Отдавай-ка пирожки
Нос задрала
И убежала
Пиная ногой лопушки

Два охотника с винтовкой
По тропинке тихо шли
Хоть и были со сноровкой
Вкусной дичи не нашли
Ну-ка, чё несёшь в корзинке
Слышь, давай её сюда
Вдарили дубинкой
Красной Шапке по мозгам

Привязали
Шапку Красную к сосне
Издевались
Не приснится и во сне
Надругались, распять пытались
И скрылись в буйной листве.

Дружным строем по тропинке
Поджигая всё подряд
С трубачом посерединке
Партизанский шёл отряд
Сорок лет, как партизаны
Край покинули родной
Стал родимым домой
Партизанам лес густой

Долго били
Тех охотников они
И забрали
Прям с корзинкой пироги
Но есть не стали
На потом оставили
И с песней ушли вдоль реки

Так бойцы спасли корзинку
Славься смелый наш ОМОН
Шапка прямо на тропинке
Допивает самогон
Два охотника избитых
На тропинке в ряд лежат
Партизан убитых
Вам ребята вряд ли жаль

Хрен зелёный
Прямо в землю корешки
Бабка с Волком
Доедали пирожки
Взвод ОМОНа
Ушёл до дома
Взвалив на плечи мешки

В общем, братцы, всё нормально
С боем спасена еда
Не ведите аморальный
Образ жизни никогда
Бабка есть хотела очень
А в желудке страшный зуд
Ела пирожочки
И себе сломала зуб
PM
Bottom Top
 Поблагодарили за полезное сообщение: Lona, iscar, dominoolga, king, perpflicir, oskorobo
 king Пользователя сейчас нет на форуме
Отправлено: 23.01.2016 - 11:31:16 (post in topic: 3, link to post #734984)
Цитировать сообщение Цитировать выделенный текст


Старший товарищ
Group Icon
Профиль
Группа: Privileged
Сообщений: 1829
Поблагодарили: 1662
Ай-яй-юшек: 57
Штраф:(0%) -----

Александр Иванов
КРАСНАЯ ПАШЕЧКА

В конце лета мать с трудом оторвала голову от подушки и слабым голосом позвала Пашечку.
Уже лет десять прошло с тех пор, как ушел от нее муж, Пашечкин отец, красавец, левун, гулена, бабник, любитель выпить и закусить.
Мать слегла. Врачи определили полеомиелит, потерю памяти, тахикардию с перемежающейся экстрасистолией, хронический гастрит, чесотку и энцефалопатический сидром.
– Сходи к бабушке, дочка, – прошептала мать. – Отнеси ей пирожков. Пусть порадуется. Недолго уж ей осталось...
Бабушка жила одна в глухом лесу, где до ухода на пенсию по инвалидности работала уборщицей в Театре оперы и балета.
Как-то, заменяя внезапно умершую балерину, она упала в оркестровую яму, сломала ноги, руки, шею, позвоночник и выбила зубы.
С тех пор уже не вставала.
Раз в год Пашечка носила ей пирожки с начинкой из продукции фирмы "Гедеон Рихтер". Бабушка радовалась, счастливо улыбалась, ничего не видя и не слыша, и только выбивала желтой пяткой мелодию вальса "Амурские волны".
Вот и сейчас Пашечка собрала корзинку и, тяжело опираясь на костыли, вышла из дому.
Все называли ее Пашечкой из-за нездорового румянца, который был у нее с детства. Она страдала рахитом, эпилепсией, слуховыми галлюцинациями и аневризмой аорты. И ходила поэтому с трудом.
На лесной тропинке встретился ей Алексей Сергеевич Волк, лучший в лесу хирург - золотые зубы, резавший безболезненно и мгновенно.
У него было размягчение мозга, и он знал это. Жить оставалось считанные минуты.
Еле передвигая ноги, Волк подошел к упавшей от изнеможения Красной Пашечке. Она слабо улыбнулась.
– К бабушке? – тихо спросил Волк.
– К ней.
– Поздно, – сказал Волк и, привалившись к березе, дал дуба.
Пашечка вздохнула и отошла. Последнее, что она видела, был пробежавший мимо хромой заяц с явными признаками язвы желудка и цирроза печени.
Она приказала ему долго жить.


--------------------
ДДДТ
PMПисьмо на e-mail пользователю
Bottom Top
 Поблагодарили за полезное сообщение: kremen55, iscar, Mozly, dominoolga, 6002011, perpflicir
 HishtakiSaritanur Пользователя сейчас нет на форуме
Отправлено: 31.08.2016 - 19:16:48 (post in topic: 4, link to post #757360)
Цитировать сообщение Цитировать выделенный текст


Жизнь прекрасна, как цветочек!
Group Icon
Профиль
Группа: Privileged
Сообщений: 8774
Поблагодарили: 21110
Ай-яй-юшек: 41
Штраф:(0%) -----

Упс-с! Вчера нашла D

Таки про Красную Шапочку

— Деее-дааа! Дееее-даа! Дее-даааа! — маленькая Риточка надрывалась уже несколько минут, ни в какую не желая засыпать.

Старый Моня громко вздохнул, поставил на столик свой ежевечерний стакан кефира и повернулся к жене, колдующей с утюгом над кучей свежестираной детской одежды.
— Бася, мэйдэле, таки подойди до внучки, пока она, не дай Бог, не охрипла от своих песен, как старый биндюжник на поминках портового пурыца! Иначе я не знаю, шо ты будешь петь ее матери, когда она вирвет мне последний золотой зуб за такой цурэс!
Бася поставила утюг на доску и выплыла из гостиной. Некоторое время из Риточкиной спальни доносилось воркование, а потом Риточкин голос снова завел свое «Дее-дааа! Дееее-даа!». Бася безоговорочно капитулировала:

— Все! Ша! Я уже иду за этим ленивым старпером, твоим дедом, который достался тебе за то, шо ты так плохо кушаешь! — Бася вышла из спальни, бурча себе под нос. — А мне он за шо достался, я себя спрашиваю? Шоб свести меня в могилу и привести в дом гойку, я себе говорю. Или я не знаю этого старого еврея. Он себе думает, шо он молодой Соломон в гареме. Так он себе думает...

Она вплыла обратно в гостиную и обратилась к мужу:

— Моня, шоб ты скис! — и Бася «перешла на идиш, шоби фэйгэлэ не поняла», — я таки скажу тебе дер ласковый зительворт! Эйфэле просит дер бобе-майсе. Так приподними свой альте тухес и таки скажи ей дер майсе. Шо тебе так тяжело? Ты часами травишь майсы с этим твоим дер милиционэр с цвай этаж за ди флаш шмурдяка, который варит эта курвэ, его жена!

— Ой-вэй, Бася, пуст коп! Шо такое ты говоришь при ребенке! Она же впитывает на ходу, шоб она так ела котлеткес, как она слышит и запоминает этих твоих глупостей! Я таки пойду сказать фэйгэле дер майсе, чем слушать, как ты не любишь человека только за то, шо твой покойный дедушка таки да посещал синагогу!

Моня, кряхтя, выбрался из кресла, запахнул фланелевый халат и решительно зашаркал в Риточкину спальню. Однако на пороге он неожиданно остановился и повернулся к жене:

— Слушай, Бася... А какую сказку ей сказать? Шо я — знаю какие теперь сказки?

— Ой, ну скажи ей какую-нибудь приятную майсу. Ребенку же все равно, она просто хочет слышать твой голос. Она же слушает твой голос четыре года, а не сорок с лишним лет и еще не знает, шо от этого голоса можно повеситься.

Моня закатил глаза и демонстративно вздохнул. Но отвечать жене не стал — Риточкино «деее-дааа!» обрело интонации свиста падающего фугаса. Он вошел в спальню, присел на край внучкиной тахты и нежно погладил Риточку по ручке.

— Ну, моя радость, какую сказку дедушка должен тебе сказать, шоби ты уже заснула и таки совсем немного помолчала до утра, дай тебе Бог никогда не знать, шо такое бессонница?

— Про волка хочу! — требовательно сообщила внучка.
— Зачем тебе за волка? — удивился Моня, — Он целый день носится грязный по своему лесу, ест всякую гадость и не любит дедушку. Я лучше скажу тебе за одну очень умненькую девочку, которая хорошо себя вела и таки удачно женилась за одного очень богатого ювелира, который таки носил ее на руках и сдувал все пылинки...
— Про волка-аааа, про волка-ааа! — захныкала Риточка.

— Бася! — Моня выглянул из спальни. — Она таки хочет сказку за волка. Шо мы знаем за волка?

— Ну как, шо? Моня, там, кажется, был волк, который ел драй штуки поросят...

— Зачем ребенку такая страшная сказка? Зачем ей знать, как болит желудок после свинины, даже если эта женщина, ее мать, давно забыла за кошерную еду? Она думает, шо может кушать шо попало, как эти здоровые гои. Так эти здоровые гои могут кушать огурец с молоком и при этом открыто смеяться в лицо расстройству желудка. Хотя кушать то, шо готовит твоя тетя Циля, безнаказанно не смогут даже самые здоровые гои...

— Деее-дааа! Про волка-аааа!

— Бася?!

— Ой, ну так скажи ей за эту девочку в красной бэрэтке. Которая носила бабушке пирожкес. Там же был волк?

— По-моему был, но он тоже скушал какую-то отраву и ему потом было ниш-гит с животом? Или нет? Таки я не помню... Нет, таки я да помню, но не все. Но я попробую... Слушай, моя радость. Жила-была бабушка. И вот она сказала своей дочке: «Дочка! Или тебе не стыдно? Я всю жизнь надрываюсь, шоби ты стала приличным человеком, так я таки могу когда-нибудь увидеть от тебя немножко нахес?» Ну так та взяла и спекла для бабушки немножко пирожкес. Но этого ж мало — их еще надо было отнести до бабушки. Этих же детей никогда нет, шобы навестить старых родителей. Они же приходят только когда им опять нужны гелт. Тогда они вспоминают про папу и маму. Ты же будешь приходить к дедушке просто так, да, моя жизнь? А не только когда у твоей мамы приключится очередной гелибте и она намылится на шпацир! Ты же будешь приходить, правда? А дедушка всегда даст тебе немножко гелт, шобы ты ни в чем себе не отказывала!

Бася появилась в дверном проеме и «навела порядок»:
— Моня, скажи уже за красную бэрэтку и этого шлимазла волка! Шо ты крутишь эйр бедной девочке? Ей не надо знать про шо ты думаешь за свою бестолковую дочь, ей надо знать про ту майсу, которую ты никак не скажешь! Дай ребенку уснуть! Ты сорок шесть лет не даешь спать мне, так пожалей хоть ребенка!
— Ша, Бася! Ша! Шо ты орешь, как торговец дер нашварг в Хануку возле синагоги? Дай мне немножко тишины, так я таки скажу за волка. А почему волк шлимазл? Я никогда не слышал за волка шоб он был шлимазл?

— Моня, он шлимазл, потому шо ты шлимазл. Вы близнецы, Моня, и вы оба вечно думаете за какие-то гешефты, от которых кроме камня в почках ничего не выходит. Зачем этот серый хулиган привязался к бедной девочке?! Зачем тебе эта белобрысая шиксе с драй этаж? Шо ты к ней привязался? Шо ты можешь ей предложить? Твой геморрой? Он таки да у тебя большой, но с другой стороны и одинокой женщине этого может показаться мало.

— Бася, мэйдэле, или ты сразу замолчишь свой пыск или я прямо завтра поеду в Магадан, но уже не по своей воле. Где ты слушала этих гадостей? Ты опять висела на телефоне с твоей сестрой Цилей, шоб мне иметь утренний стул так же легко, как она вечно брешет?! Выйди из комнаты, дай мне сказать за волка!

— Про бэрэтку не забудь, ловэлас с шишками! — Бася гордо покинула дверной проем, как всегда оставив за собой последнее слово.

Моня повернулся к внучке и продолжил:

— Ну так и вот же ж... Так эта дочка, ее мама, позвала свою дочку, ее внучку и сказала ей отнести пирожкес ее бабушке. И она сказала ей: «Ой, на улице так холодно, шо по сравнению с тем, шо там, в нашем холодильнике таки можно кипятить борщ. Так ты подумай своей головой, шо тебе надеть на свою голову и возьми таки ту красную бэрэтку, которую подарила тебе твоя бабушка на мой день рождения, хотя я просила деньгами». С тех пор, моя жизнь, она ее только так и называла — «Красная Бэрэтка твоей бабушки». Девочка надела бэрэтку, взяла пирожкес и таки пошла к бабушке. Ты еще не спишь? Боже ж мой, я уже полночи говорю тебе майсу, а ты такая же благодарная, как твоя чудесная мать и ее чудесная мать. Шо же еще ты хочешь услышать?!

— А где про волка, деда? — спросила Риточка, призвавшая всю свою вредность на помощь в борьбе со сном.

— Ой-вэй, Бася?! Таки шо там с волком? Там вообще был волк, я уже не уверен?!

— Моня, он там был и был такой же шлимазл, как ты, и имел те же цурес, шо и ты!

— Ой, шо ты говоришь?! И это теперь называется детская сказка?! Волк с геморроем?! Боже ж мой, шоб я так жил...

— Какой геморрой, Моня? Причем тут геморрой? Чем ты думаешь — своими шишками сам знаешь где?! У него не был геморрой! У него было еще хуже.
— Мэйдэле, не пугай меня — у меня больное сэрдце! Еще хуже?! Он шо — таки был женат за твою сестру Цилю?! Бедный беззащитный хищник! Как я скажу такие ужасы четырехлетнему ребенку?!
— Моня, слушай сюда и не зли меня на ночь, если эта ночь не хочет стать последней, шоб ты был здоров до ста двадцати, а иначе кто же меня похоронит и женится за эту белобрысую гойку с драй этаж, шоб мне не дожить до такого позора! Этот волк имел твои цурэс — он был глухой, слепой и все время говорил всяких глупостей. Таки скажи уже ребенку майсу! Ну?! Давай — «Волк, волк, а шо у тебя с глазами?»!

— Ой, я таки уже вспомнил! Слушай, моя маленькая, слушай, моя жизнь. Таки волк шо-то имел с этой твоей тетей Цилей, иначе откуда же он узнал про пирожкес и уже ждал девочку, голодный, как твоя бабушка после пасхального обеда у той же тети Цили?

— Моня, ты таки да решил злить меня на ночь, да? — опять послышался Басин голос. — Я шо тебе сказала?! Замолчи свой пыск и скажи уже «Волк, волк, а шо у тебя с глазами?»!

Моня обреченно подхватил:

— Так эта Красная Бэрэтка вошла и спрашивает: «Волк, а шо у тебя с глазами?». «А шо у меня с глазами?» — отвечает волк. — «Шо тебе не так с моими глазами?! Кого ты слушаешь — твою бабушку? Катаракта? Ин хулэм! Таки я прекрасно вижу, даже когда твоя бабушка делает мне фынстер в оба глаза!»

— «А шо у тебя с ушами?»! — опять «подсказала» Бася.

— «А шо у тебя с ушами?» — послушался Моня, — спросила тогда Бэрэтка. «А шо у меня с ушами?!» — ответил волк. — «Я прекрасно слышу. Я даже слышал, как твоя бабушка шептала тебе в соседней комнате про полипы. Таки какие полипы?! У меня превосходный слух! И шоб вы все себе так и знали...»

— Моня! — прервала «реплику волка» Бася. — «А шо у тебя с зубами?!»

— А шо у меня с зубами? — испугался Моня. — Шо уже такое?! Коронка потерялась?!

— Та не у тебя! У волка!

— У-у-уфф! Вы таки доведете меня до инфаркта этими дурацкими сказками! Ты шо — сразу не могла сказать?! Ну, слушай, моя жизнь. Так она ему говорит: «А шо такое у тебя с зубами?!» А волк ей отвечает: «А шо у меня с зубами?!». Так Бэрэтка ему тоже отвечает: «А почему ты спрашиваешь? Ты шо — не видишь? Или таки не слышишь?» И шо ты думаешь, моя жизнь? Шо таки ответил волк? И как он уже пожалел, шо таки съел бабушку? Риточка? Риточка? Ой, она таки уснула, моя фэйгэле.

Моня встал, поправил одеяло, осторожно, не дыша, легонько коснулся губами лобика спящей внучки и на цыпочках вышел из спальни, бесшумно притворив за собой дверь.

— Бася? Она таки уснула. Шо я тебе говорил? Ей надо твои майсы? Ей совсем не интересно про волка, тем более, шо ты разве дашь сказать хоть слово? Умная девочка, как ее дедушка. Завтра я таки расскажу ей про ювелира, пусть ребенок порадуется. Все, я ужасно устал, даже кефир допить нет сил. Ой-вэй, я таки уже не мальчик...

В спальне, лежа в кровати рядом с мужем, Бася поворочалась с боку на бок, устраиваясь, и уже полусонно проговорила:

— Моня, ты таки шлимазл. Ты даже майсу сказать не можешь, шоби тебя хотелось послушать. Мне цены нет, ты хоть понимаешь? Сорок шесть лет, подумать только!

Моня повернулся к жене и поцеловал ее в щеку.

— Знаешь, Бася.. Я таки вспомнил, какую отраву скушал тот волк... В красной бэрэтке. Таки я понимаю за его живот. Лучше б он просто умер... Спи уже, мэйдэле! Завтра утром я, дай Бог, открою глаза и опять буду тебя терпеть, шоб ты была здорова до ста двадцати. Так дай мне, наконец, немножко той драгоценной тишины, которая отличается от кладбища твоим могучим хропен!

Примечания

+ Показать


Из книги ЯМБ «Псевдоодесские байки»

Добавлено:
И еще одна. авторская. С Флибусты.

Красная Шапочка

— Масло забыла, — хмуро напомнил отчим.

Девочка покосилась на него, но промолчала. Она не забыла, а нарочно отставила в сторону, чтобы не растаяло раньше времени рядом с горячими пирожками.

Мать, вздыхая, смотрела, как она собирается.

Тесемки завязать под подбородком, корзинку сверху прикрыть….

— А может, черт с ней?! — не выдержал отчим. Девочка зло сверкнула глазами, но сдержалась. Бабушка говорит: не спорь с ним никогда, молча гни свое.

Мать махнула рукой: ладно уж, пускай идет. Все равно в последний раз.

Вещи давно были собраны, увязаны в тюки. Ружье отчима поблескивало в углу, приготовленное на продажу. Как он ни расписывал прелести их новой жизни, но в конце концов признал: одним город все же плох — там не поохотишься.

Зато:

«Кабаки — не чета местному!»

«По праздникам всяких уродов привозят на площадь. Жуткие — страсть! В вашей дыре таких и не встретишь».

«Улицы камнем выложены. Будешь по мостовым ходить, как королева! Не грязь месить сапогами, а в башмаках вышагивать».

Этим он ее и подкупил, думала девочка. Башмаками. Бедная, бедная матушка…

Сама она носилась босиком по лесу до поздней осени. Бабушка ее приучила. Показала, какие опасности могут подстерегать на безобидной с виду тропинке. Варила для нее по весне густой сок травы костень, за которой забиралась в самую чащу. Сок пах остро, как разрезанная луковица. В чане он густел, ворочался, исходил тяжелым паром. Когда на дне оставалось с пригоршню, бабушка, чуть остудив, намазывала им девочке ступни, и кожа грубела на глазах.

«Будешь чувствовать лес, дитя мое. Ты здесь не чужая, не то, что некоторые».

Бабушка замолкала, но девочка знала, кого она имеет в виду.

«Опять от нее воняет, как от козла!» — кричал отчим, когда она вбегала домой. Мать вилась вокруг и суетилась: тише-тише, дорогой, тише-тише. Старуха немного выжила из ума, ты же знаешь. Вот, присядь, выпей пива…

Отчим недовольно смолкал. Девочка ухмылялась про себя, с наслаждением вдыхая едкий запах. Жаль, к утру он выветривался.

Всякий раз, когда мать доставала из печи противень, отчим был тут как тут. «Не пускай ее! Еще не хватало девчонке шляться в такую даль!»

Я тебе не пущу, мысленно огрызалась девочка.

Отчим каждый пирожок провожал таким взглядом, будто хоронил.

— Слабая она, старая, — оправдывалась мать.

— А зачем на отшибе поселилась? — шипел он. — Собаку не заводит, дверь не запирает — щеколда на веревке, это ж курам на смех! Любой зайти может!

— Нет у нас здесь чужих-то, милый…

— С нами бы пускай жила, раз старая!

«А ты бы ее домик продал». Девочка помнила, как сладко пел отчим, предлагая бабушке перебраться к ним. У него и покупатель на дом нашелся, из его приятелей-охотников. И как вызверился, когда бабушка отказала наотрез.

С тех пор распускает гнусные слухи. Как выпьет в трактире, так начинает: мол, старуха совсем свихнулась — надеется, что к ней заглянет кто-нибудь из дровосеков, кто помоложе да посмазливее. Для того и оставляет дверь открытой.

В какую же ярость девочка пришла, услышав об этом! Была б ее воля — искусала бы, честное слово! Да мать стало жалко.

Выйдя на порог, девочка задержала взгляд на острых пиках елей, воинственно торчащих над лесом. Они словно охраняли его от незваных гостей. Волновались дубы, трава гнулась, серебрилась под ветром.

Неужели она видит это все в последний раз?

Девочка шла по тропинке, изо всех сил удерживая слезы. Мать обещала, что они будут приезжать. Накопят в городе денег и смогут останавливаться в трактире. На два дня, а может, даже на три!

Она вытерла глаза.

Лес сочувственно шумел над ее головой: куда же ты, девочка моя? Разве ты можешь меня оставить? Я дарил тебе золотые лютики, крестил тебя в ледяной купели озера, баюкал песнями сосен — глухими, скрипучими. Ты знаешь, как пахнет свежевыпавший снег, читаешь заячьи следы и с закрытыми глазами можешь найти дорогу домой даже ночью. Ты никогда не боялась меня.

Что станет с тобой в городе, где повсюду мертвый камень? Твое место — здесь.

«Матушка обещала возвращаться хоть иногда!»

«Ты же знаешь, этого не случится».

По мере того, как девочка углублялась в чащу, в ней зрела решимость. Она попросит бабушку, чтобы та разрешила ей остаться. Но ее терзали сомнения. Что ответит старушка, не угадаешь.

В деревне все убеждены, что она любит внучку без памяти, но иногда в ее взгляде мелькает что-то странное… Она присматривается к внучке, как к чужой, и почти не разговаривает с ней.

«Готовить умею, — перечисляла девочка. — В доме прибраться, затопить, дров принести — все могу. Постирать, подушки взбить, матрасы перетрясти… Все-все-все буду для нее делать!»

Она ускорила шаг. Да, надо убедить бабушку! Только не ныть. Они поговорят, как взрослые.

Бабушке наверняка тоже невесело оставаться одной!

Возле самой опушки ей показалось, что в кустах кто-то есть. Ветки качались слишком поспешно. И трава примята.

Девочка нахмурилась и ускорила шаг.

У калитки быстро обернулась. Нет, никого. Показалось.

Она постучала, нагнулась, входя, чтобы не удариться о низкую притолоку. Бабушка сидела в кресле. При виде внучки она отложила вязание, и грустная улыбка скользнула по ее губам.

Все мысли о «взрослом» разговоре вылетели из девочкиной головы. Она упала перед старухой на колени и горько зарыдала.

— Не нужно плакать, дитя мое, — голос мягкий, но отчужденный. — Ты уезжаешь не навсегда.

— Б-бабушка… — девочка заикалась от рыданий. — Умоляю, разреши мне остаться!

— Что?

— Пожалуйста! Не прогоняй меня! Я научусь такие же пирожки печь! А сама ни одного не съем, вот те крест, пусть у меня рука отвалится, если откушу хоть кусочек!

Ей показалось, что бабушка сказала что-то про мать.

— Она будет с ним счастлива! — всхлипнула девочка. — А я с ними — несчастна. Мое место здесь!

Она подняла заплаканное лицо к старухе.

Но что это — бабушка улыбается? Смеется над ней, в такую минуту?!

— Не поеду! — выкрикнула девочка отчаянно. — Ни за что! Вы меня не заставите! В трактир наймусь, полы буду мыть… Я… Я…

Она уткнулась в подол и заревела. Кому она нужна в трактире!

Зашуршали юбки, скрипнуло кресло, и теплые руки с силой обняли ее.

— Чш-ш, дитя мое. Вытри слезы и посмотри на меня.

Бабушка встала. Девочка, шмыгая носом, следила за ней.

— Ты никогда не спрашивала меня про шапочку, — задумчиво сказала старуха.

— Я думала, это что-то вроде оберега. Ты ведь сама связала ее.

— Оберега? — бабушка усмехнулась. — Пожалуй. Больше этот оберег тебе не понадобится.

Девочка недоуменно уставилась на нее.

— Настала пора мне кое-что тебе показать… — сказала старуха и выпрямилась во весь рост.

Лесоруб заметил девчонку еще на поляне. Еще бы не заметить, когда красная шапка видна издалека! Ходит в ней, как дура, круглый год, и зимой, и летом. Говорят, чокнутая бабка заставляет. Пригрозила родной дочери, что лишит наследства, если малышка хоть раз окажется в лесу без этой красной штуковины на голове.

Он следил из-за кустов за девчонкой. Вылитая бабка в молодости! Родная дочь и та меньше похожа на старуху.

Ох и запах из корзины! Не то что живот, челюсть свело от голода, он ведь с полудня-то не евши. А скоро уж и солнце садится. Отобрать бы у нее корзинку — вот и ужин.

Если бы он не побаивался гнева старухи, так и поступил бы. Но ведь малютка узнает его.

И тут в голову дровосека пришла отличная идея. Девчонка зайдет в домик и поставит корзинку на стол. А стол где? — у окна! А у окна кто? Он, собственной персоной! Хвать корзинку — и тикать. Они и не догадаются, кто это сделал.

Дровосек даже засмеялся от удовольствия. Умен он, что ни говори! Не каждый сможет так запросто разжиться пирожками.

Когда девчонка скрылась в доме, он торопливо подбежал к окну, пригибаясь. Кажись, не заметили.

Дровосек осторожно привстал. Где ж корзинка-то?

— Бабушка, почему у тебя такие большие глаза?

Это девчонка пропищала.

Вот еще, большие глаза, скажет тоже! Обычные старушечьи глазенки, узенькие, серенькие, припухшие.

— Чтобы лучше видеть!

Услышав второй голос, дровосек вздрогнул. Эт-то еще что такое?!

— Бабушка, а почему у тебя такие большие уши?

— Чтобы лучше слышать, — так же хрипло ответили ей.

Дровосек, похолодев, осторожно заглянул в приоткрытое окно. От увиденного волосы его зашевелились. Он дернулся обратно, стискивая челюсть, чтобы не стучала.

Матерь божья, матерь божья, матерь божья….

— Бабушка, а почему у тебя такие большие зубы?

Раздался глуховатый лающий смех, от которого дровосека бросило в ледяной пот. Господи и святые угодники, спасите и сохраните!

— Да уж не для того, чтобы пирожки жевать!

Что-то ударилось об пол, послышался хруст, стон, и вдруг девочка завизжала — высоко, на одной ноте. Дровосек обхватил голову руками и съежился под окном. Бежать бы — вот только он даже пошевелиться был не в силах, будто окаменел.

Визг оборвался. Его сменил хрип.

— Что… со мной… — девочка как будто выталкивала слова из глотки. Он не узнавал ее голос.

Снова крикнули — дико, нечеловечески — и наступила тишина.

А потом кто-то зашевелился. Раздался рык, от которого затряслись стены дома.

— Ахгрррр! — сказал один голос.

— Гррр-ар! — ответил второй.

Вокруг дровосека все потемнело, и он провалился в забытье.

Когда он открыл глаза, в синем небе над ним созревала луна. Было очень тихо. Дрожа и стуча зубами, дровосек поднялся, заглянул через окно и в свете луны разглядел шаль в кресле, отброшенное в сторону вязание и клочья серой шерсти на полу.

На столике у окна стояла корзинка с пирожками. Дровосек бросил на нее дикий взгляд, развернулся и помчался прочь.

К полуночи он был совершенно пьян. Трактирщик только успевал подливать из бочки. Вокруг него собрался народ, одни кричали: «Брехня!», другие ругались: «А ну заткнитесь! Давай дальше!»

— А п-потом я вззз-зял топор и каааак рубану его! — Дровосек показал, как он рубанул волка. — Брюхо ему- хрясь! А оттуда они!

— Живые?! — ахнул кто-то.

— А то!

— А шкуру-то с волка хоть снял?

— Да нн-ну ее! — махнул рукой дровосек. — Старый он б-был, п-п-п-плешивый!

В ночном лесу разгулялся ветер. С треском хлопнул незакрытый ставень, а в печной трубе свистнуло что-то лихо и весело.

— Она решила остаться у бабушки, — сказала женщина, испуганно прислушиваясь. — Я так и думала!

— Будешь навещать ее, — равнодушно ответил мужчина.

— Буду, — вздохнула она.

Ветер оборвал с деревьев отжившие листья и швырнул в озеро, поднял волну, разметал сухие ветки над медвежьей берлогой. Зверь выбрался наружу, доковылял до тропы и остановился, принюхиваясь.

Пахло знакомо. Он отлично помнил, что обладательницу этого запаха нужно обходить стороной. И медвежат учил: тронешь человеческого детеныша с красным лоскутом на голове — от тебя самого только лоскут останется, это каждый в лесу знает.

Медведь свернул с человеческой дороги и скрылся в чаще.

Мужчина и женщина в доме подтаскивали тюки к двери.

В трактире пили и гоготали. Дровосек храпел, уткнувшись в соседа.

Где-то вдалеке выли волки.

Две серые тени мчались через лес, по ночным холмам, под огромной луной — золотой, как кусок тающего масла.

Елена Михалкова
(Эйлин О'Коннор)


--------------------
user posted image

Горечь плохого качества ощущается даже тогда, когда сладость низкой цены давно забыта.
PMПисьмо на e-mail пользователю
Bottom Top
 Поблагодарили за полезное сообщение: kremen55, oskorobo, Morrigan, iscar
 ATZ Пользователя сейчас нет на форуме
Отправлено: 31.08.2016 - 19:37:30 (post in topic: 5, link to post #757364)
Цитировать сообщение Цитировать выделенный текст


Фей оФормитель
Да, чижика съел я ! И чо ?
Group Icon
Профиль
Группа: Privileged
Сообщений: 17056
Поблагодарили: 29782
Ай-яй-юшек: 126
Штраф:(0%) -----

user posted image


--------------------
1. Таких, как я, немного - только я ...
2. Цель моей жизни - наносить пользу и причинять добро.
3. Жить нужно так, чтобы другим неповадно было !

user posted image
PMПисьмо на e-mail пользователюICQ
Bottom Top
 Поблагодарили за полезное сообщение: iscar, oskorobo, Morrigan
 tmadi Пользователя сейчас нет на форуме
Отправлено: 31.08.2016 - 23:33:02 (post in topic: 6, link to post #757404)
Цитировать сообщение Цитировать выделенный текст


Друг, Товарищ и Брат
Group Icon
Профиль
Группа: Privileged
Сообщений: 1004
Поблагодарили: 2573
Ай-яй-юшек: 11
Штраф:(0%) -----

А почему забыли Красную Шапочку, описанную Роальдом Далом?
PMПисьмо на e-mail пользователю
Bottom Top
 ATZ Пользователя сейчас нет на форуме
Отправлено: 1.09.2016 - 12:28:24 (post in topic: 7, link to post #757463)
Цитировать сообщение Цитировать выделенный текст


Фей оФормитель
Да, чижика съел я ! И чо ?
Group Icon
Профиль
Группа: Privileged
Сообщений: 17056
Поблагодарили: 29782
Ай-яй-юшек: 126
Штраф:(0%) -----

Эрих Мария Ремарк

— Иди ко мне, — сказал Волк.
Красная Шапочка налила две рюмки коньяку и села к нему на кровать. Они вдыхали знакомый аромат коньяка. В этом коньяке была тоска и усталость — тоска и усталость гаснущих сумерек. Коньяк был самой жизнью.
— Конечно, — сказала она. — Нам не на что надеяться. У меня нет будущего.
Волк молчал. Он был с ней согласен.

***

Джек Лондон

Но она была достойной дочерью своей расы; в ее жилах текла сильная кровь белых покорителей Севера. Поэтому, и не моргнув глазом, она бросилась на волка, нанесла ему сокрушительный удар и сразу же подкрепила его одним классическим апперкотом. Волк в страхе побежал. Она смотрела ему вслед, улыбаясь своей очаровательной женской улыбкой.

***

Ги Де Мопассан

Волк ее встретил. Он осмотрел ее тем особенным взглядом, который опытный парижский развратник бросает на провинциальную кокетку, которая все еще старается выдать себя за невинную. Но он верит в ее невинность не более ее самой и будто видит уже, как она раздевается, как ее юбки падают одна за другой и она остается только в рубахе, под которой очерчиваются сладостные формы ее тела.

***

Габриэль Гарсиа Маркес

Пройдет много лет, и Волк, стоя у стены в ожидании расстрела, вспомнит тот далекий вечер, когда Бабушка съела столько мышьяка с тортом, сколько хватило бы, чтобы истребить уйму крыс. Но она как ни в чем не бывало терзала рояль и пела до полуночи. Через две недели Волк и Красная Шапочка попытались взорвать шатер несносной старухи. Они с замиранием сердца смотрели, как по шнуру к детонатору полз синий огонек. Они оба заткнули уши, но зря, потому что не было никакого грохота. Когда Красная Шапочка осмелилась войти внутрь, в надежде обнаружить мертвую Бабушку, она увидела, что жизни в ней хоть отбавляй: старуха в изорванной клочьями рубахе и обгорелом парике носилась туда-сюда, забивая огонь одеялом.

***

Харуки Мураками

Когда я проснулся, Красная Шапочка еще спала. Я выкурил семь сигарет подряд и отправился на кухню, где начал готовить лапшу. Я готовлю лапшу всегда очень тщательно, и не люблю, когда меня что-то отвлекает от этого процесса. По радио передавали Пинк Флойд. Когда я заправлял лапшу соусом, в дверь раздался звонок. Я подошел к двери, заглянув по пути в комнату. Красная Шапочка еще спала. Я полюбовался ее ушами, одно ухо было подсвечено утренним солнцем. Я в жизни не видел таких ушей... Открыв дверь, я увидел Волка. На память сразу пришла Овца...

***

Владимир Маяковский

Если,
товарищ,
надел ты
шапочку,
красную
шапочку
мясом
наверх -
смело иди:
тебе всё уже
по ***
смело иди,
никого
не боись
крепче сожми
пирожки
для бабушки,
выгрызи
волка
сытную
жизнь!

***

Ричард Бах

— Я чайка! — сказал Волк.
— Это иллюзия, — ответила Красная Шапочка.
Под крылом с размахом 10,17 «Сессны-152» с горизонтальным четырехцилиндровым двигателем Lycoming O-235-L2C объёмом 3.8 л. и мощностью 1 × 110 л.с. при 2550 об/мин проносились синие верхушки волшебного леса. Самолет приземлился у домика на опушке, сложенного из белого камня.
— Ты видишь домик? — спросила Красная Шапочка, хитро улыбнувшись.
— Мы сами притягиваем в свою жизнь домики и бабушек, — вздохнул Волк.

***

Виктор Гюго

Красная Шапочка задрожала. Она была одна. Она была одна, как иголка в пустыне, как песчинка среди звезд, как гладиатор среди ядовитых змей, как сомнамбула в печке...

***

Эдгар По

На опушке старого, мрачного, обвитого в таинственно-жесткую вуаль леса, над которым носились темные облака зловещих испарений и будто слышался фатальный звук оков, в мистическом ужасе жила Красная Шапочка.

***

Уильям Шекспир

Съесть или не съесть, вот в чем вопрос?

***

Сергей Лукьяненко

Встаю. Цветная метель дип-программы стихает. Вокруг желто-серый, скучный и мокрый осенний лес. Передо мной лишь одно яркое пятно – красная шапочка на голове маленькой, лет семи-восьми, девочки. Девочка с испугом смотрит на меня. Спрашивает:
– Ты волк?
– Вот уж вряд ли, – отвечаю, оглядывая себя – не превратился ли я в волка? Hет, не похоже. Обычный голый мужик, прикрывающий срам распареным березовым веником. А что я мог поделать, когда от переполнения стека взорвались виртуальные Сандуны? Только сгруппироваться и ждать, куда меня выбросит...
– Я иду к бабушке, – сообщает девочка. – Hесу ей пирожки.
Похоже, меня занесло на какой-то детский сервер.
– Ты человек или программа? – спрашиваю я девочку.
– Бабушка заболела, – продолжает девочка.
Все ясно. Программа, да еще из самых примитивных. Перестаю обращать на девочку внимание, озираюсь. Где же здесь выход?
– Почему у тебя такой длинный хвост? – вдруг спрашивает девочка.
– Это не хвост, – отвечаю я и краснею.
– Hе льсти себе. Я говорю о следящих программах, которые сели на твой канал, – любезно уточняет девочка. Голос ее резко меняется, теперь передо мной – живой человек.

***

Патрик Зюскинд

Запах Волка был омерзителен. Он пах, как пахнет каморка дубильщика, в которой разлагались трупы. От его грязной, серой шкуры, исходил непередаваемый запах мертвечины, сладко-горький, вызывающий тошноту и омерзение. Сам Волк не чувствовал этого, он был полностью сосредоточен, он любовался Красной Шапочкой. Она пахла фиалкой на рассвете, тем непередаваемым запахом, который бывает у цветов лишь за пару минут до рассвета, когда еще бутон не полностью раскрылся.

***

Оноре де Бальзак

Волк достиг домика бабушки и постучал в дверь. Эта дверь была сделана в середине 17 века неизвестным мастером. Он вырезал ее из модного в то время канадского дуба, придал ей классическую форму и повесил ее на железные петли, которые в свое время, может быть, и были хороши, но ужасно сейчас скрипели. На двери не было никаких орнаментов и узоров, только в правом нижнем углу виднелась одна царапина, о которой говорили, что ее сделал собственной шпорой Селестен де Шавард — фаворит Марии Антуанетты и двоюродный брат по материнской линии бабушкиного дедушки Красной Шапочки. В остальном же дверь была обыкновенной, и поэтому не следует останавливаться на ней более подробно.

***

Редьярд Киплинг

— Мы с тобой одной крови! — крикнула Красная Шапочка вслед волку. — Доброй охоты!


Добавлено:

user posted image


--------------------
1. Таких, как я, немного - только я ...
2. Цель моей жизни - наносить пользу и причинять добро.
3. Жить нужно так, чтобы другим неповадно было !

user posted image
PMПисьмо на e-mail пользователюICQ
Bottom Top
 Поблагодарили за полезное сообщение: king, oskorobo, Morrigan, kremen55, elen789, iscar, dominoolga



0 Пользователей читают эту тему (0 Гостей и 0 Скрытых Пользователей)
0 Пользователей:

Опции темы Ответ в темуСоздание новой темыСоздание опроса
 
  


Анклавы Клуба в социальных сетях:
Клуб любителей Аудиокниг - Твиттер  Клуб на ФейсБук  Клуб любителей Аудиокниг - наш канал на YouTube  Канал Клуба Любителей Аудиокниг в Телеграм